Пустынная песня

— У тебя какие-то проблемы? — в конце концов с опасным блеском в глазах спросила Ширли, когда мы пересекали лес Акканки и уже почти подходили к рыночной площади.

При этом она выстроилась перед Скарой, которая вместе со своими подружками Алексой, Эгони и Дориной шла позади нас и громко жаловалась, что, несмотря на специализацию, у неё всё ещё каждое утро были базовые уроки с пролетариатом. Хотя нрав Ширли стал более мягким с тех пор, как она вернулась из своего кругосветного путешествия, похоже, у неё не было проблем вернуть своё агрессивное и воинственное «Я», которое у неё развилось в прошлом году.

— Имейте в виду, — прошипела Скара, и от ее с трудом выдерживаемого самообладания не осталось и следа. — Вы забываете, кто скоро будет править страной, и тогда ваши игры закончатся.

Я уже хотела вмешаться, однако Ширли даже глазом не моргнула. Наоборот, её рот скривился в издевательской усмешке.

— А я думаю, что это ты забываешь, что стало с дочерью последнего примуса. Или думаешь Бальтазар оставит свои попытки захватить власть в стране? Тебе предстоят опасные времена.

В ее глубоком голосе звучала угроза, когда она уступила дорогу. Хоть Скара и выдохнула, и с возмущенным и высокомерным видом прошла мимо, я заметила, как начали подергиваться уголки ее рта, указывая на то, что она вполне осознаёт, в какой находится опасности.

— Говорю же, — улыбнулась Ширли, и мы пошли дальше. — Господин папа сказал свое решающее слово. Иначе ее плохое настроение объяснить невозможно.

— Но ведь всем ясно, что скоро она придумает что-нибудь новенькое, как только ее отец станет примусом, — сказал Лоренц.

— Возможно, — пожав плечами, ответила Ширли. — Но это не новость.

— Да, — вздохнула я. — Если нам повезет, у нее просто не будет на нас времени.

— Будем надеяться, — вздохнул Лоренц, когда мы вышли на рыночную площадь Акканки.

Грегор Кёниг уже поджидал нас с блаженной улыбкой. Он сердечно поприветствовал всех, а сегодняшний урок посвятил исключительно драконам, их уходу и питанию. Он даже провёл нас к Сесилии, показав ее нам прямо-таки с отцовской гордостью. Когда Сесилия узнала меня в толпе студентов, она тут же подбежала и ласково уткнулась в руку.

У Грегора Кёниг было необычайно хорошее настроение, и он не переставал шутить.

Сесилия хорошо развивалась, и он рассказал, что через пару недель она в первый раз попытается взлететь. Тогда её можно будет переселить к другим драконам в драконьих пещерах.

Когда я после окончания урока ещё ненадолго осталась, желая также немного погладить Ариэля, чтобы тот не чувствовал себя ущемлённым, я спросила, откуда у него такое хорошее настроение.

— Они забыли, что я существую, — сказал он с довольной улыбкой. — Они просто забыли, что я, якобы, герой и даже их интерес к Сесилии заметно поубавился. Им достаточно, что я каждый день посылаю фотографию, и они не пытаются постоянно прокрасться в драконьи пещеры. Всегда бы проходила предвыборная компания! — потом он счастливо улыбнулся себе под нос и принялся увлечённо чистить драконьи пещеры.

Как бы я не радовалась, что Грегор Кёниг наконец вернул своё спокойствие, но в этом пункте я не могла с ним согласиться. Я буду рада, когда предвыборная компания наконец закончится.

В течение следующей недели нас, плебее, в уже разделили на группы, чтобы во время выборов мы взяли на себя большую часть организационных работ. У меня больше не оставалось времени, чтобы ещё раз заглянуть к драконам, потому что нужно было составлять списки, размещать информационные указатели и репетировать течение событий. «Хроника короны», между тем, уже каждый день публиковала актуальные результаты опроса, и там Ладислав Энде продолжал лидировать.

В следующие выходные у нас с Лоренцем появилось немного времени, потому что в виде исключения, ему не нужно было подготавливать вечеринку, а Адам был занят, проверяя стройку в Глиняном переулке. Поэтому мы наконец решили навестить Константина Кронворта. Он много сделал для нашего дела, и нельзя, чтобы его участие, как Красного мстителя, закончилось депрессией. Он сражался за свою свободу, и было бы простым расточительством, если теперь он не будет использовать её, чтобы сообщить общественности своё неприукрашенное мнение.

Но я также не могла отказаться от крошечной надежды, что он, возможно, сможет ещё сотворить чудо, и изменить ход предвыборной компании.

Когда я увидела, как Константин Кронворт смотрит на море, я ещё была оптимистично настроена, что нам удастся чего-то добиться, но мой оптимизм быстро улетучился.

— Привет, — поприветствовала я и села рядом за маленький стол. — Как у вас дела?

— День чёрный, как ночь, — ответил он.

При этом он смотрел пустым взглядом на горизонт.

— Ага! — ответила я в замешательстве и беспомощно посмотрела на Лоренца.

— Чёрный — это цвет будущего, — продолжил Константин Кронворт. — Зловещие тучи собираются в тёмную ночь. Тьма приближается, она словно крысы выползает из глубоких, болотных ям.

— Ради бога, — испуганно прошептала я.