Пустышка (ЛП)

Не колеблясь, поднимаю его левую руку и ныряю под нее, крутанув нас, пока ему ничего не остается, кроме как отпустить меня. Признаю, что я несколько довольна собой, что даже дошла до того, чтобы сделать небольшой победный прыжок и ударить по воздуху, как настоящий боксер.

— Это все? — дразнюсь я. — Мне казалось, ты способен на большее…

Могу сказать, что Фрэнки моя уверенность не впечатляет.

— То было самым легким. Сейчас будет посложнее.

— Ох, как страшно! — насмехаюсь я, вскинув ладони к щекам.

Одним быстрым движением, промелькнув лысой головой и татуировками, Фрэнки заламывает мои руки у основания позвоночника своим мускулистым предплечьем, одновременно дергая копну моих волос. На этот раз я не реагирую. Движение слишком знакомо, чтобы я могла сформировать последовательную мысль.

— Что теперь? — хихикает он мне в ухо. — Страшно?

— Что здесь происходит, мать вашу?

Фрэнки немедленно меня отпускает и отступает на шаг назад.

— Это не то, на что это похоже, босс!

Я резко оборачиваюсь и вижу Кэри в трех футах от ринга. Его руки в татуировках — мечта любой девушки — скрещены на груди со всеми этими великолепными рисунками от кончиков пальцев до шеи. Мускулистые, сильные руки, которые способны поднять женщину и довести ее до беспамятства или держать ее ими, чтобы как следует оттрахать.

Но не его тело приковывает мое внимания. Его глаза, в которых полыхает жестокость. Взгляд настолько злобный, что я не уверена, что следует делать: бежать во имя спасения жизни или пасть на колени и умолять.

— Серьезно? — шипит он. — Потому что отсюда создается впечатление, что ты в двух секундах от того, чтобы засунуть свой член в ее задницу.

Глаза Фрэнки темнеют.

— Да ладно вам, вы слишком бурно реагируете. Мы были как раз...

— Пусть она отвечает.

— Мужик, перестань, подает голос Кроха справа от ринга. — Просто взгляните на ее лицо. Думаете, она сама себя так отделала?

Я вижу момент, когда слова мальчишки доходят до разума Кэри. Каменное выражение лица испаряется, сменяясь смятением.

— Что случилось, Шай?

— Ничего. Я упала.

— Господи, — стонет Фрэнки, раздраженно покидая ринг. — Упала, черт возьми! Эта мисс Гениальность решила прогуляться по Альварес-Стрит и поборолась с парочкой Скорпионов.

Кэри поворачивает голову, стиснув зубы.

— Ты сделала ЧТО?

— Ни с кем я не боролась, — спорю я, бросая на Фрэнки едкий взгляд. — Они ограбили меня, а я просто обтерлась лицом об асфальт. Вот и все. Конец истории.

— Вот и все? Шайло, из всего глупого, безответственного, эгоистичного дерьма... — остановившись на середине предложения, он хватается за свои черные-черные волосы и дергает их, расхаживая по кругу. — Они могли убить тебя!

Странно, что ему вообще есть до этого дело. Его, в лучшем случае, хаотичное поведение наводит меня на мысли, которым абсолютно не место. Мысли, которые не должны рассматриваться как за возможную реальность.

Он за меня переживает?

Прежде чем у меня появляется шанс об этом спросить, Кэри выпрямляет спину, а в глазах вновь появляется пустота.

— Окей. Всякое случается. Итак, повторюсь еще раз. Какого хрена все это значит? — Он жестом показывает на ринг, внутри которого все еще стою я, как какая-то нелепая статуя.

— Я просто подумал, что научу ее некоторым движениям, босс, — объясняет Фрэнки, хватая небольшое белое полотенце для рук. — Знаете, на случай, если какой-то кретин еще раз попробует к ней подойти.

Никто не двигается и не говорит. Кэри крепко сжимает губы, отчего я начинаю переживать, как бы их не порвало колечко. Я собираюсь вылезти с ринга, но он указывает пальцем на мальчиков, а затем на дверь.

— Все на выход.

Никто не двигается. Лицо Кэри приобретает оттенок красного, который я видела только лишь раз в своей жизни. Поэтому держу рот на замке.

— Я сказал на выход, или, клянусь Богом, отстраню всех пожизненно!

Один за другим мальчики покидают центр, некоторые что-то бормочут себе под нос, но большинство помалкивают. Фрэнки выходит последним. Он останавливается рядом с Кэри для некой мужской альфа-демонстрации, прежде чем отвернуться и закрыть за собой дверь.

Оставшись с ним наедине, я изучаю его с ног до головы, раздумывая, что же он собирается делать, будет ли помыкать мной, словно питомцем, поверяя на прочность мои нервы. Потому что, если честно, в черной футболке, черных джинсах и черных сапогах он выглядит чертовски пугающим.

Покачав головой, он поднимает веревку и забирается внутрь. Я опускаю глаза, когда он стягивает футболку через голову. Даже у самой сильной женщины есть пределы, а его украшенная грудь и проколотые соски вполне способны разрушить мои.

— Если ты собираешься научиться обороне, то лучше это буду делать я.

Я поднимаю взгляд, его покровительственный тон заставляет меня сомневаться в его мотивах.

— Они просто пытались помочь. Тебя здесь не было.

— Так это я виноват?

Я слишком вымотана, чтобы иметь дело с его перепадами настроения или хотя бы пытаться расшифровать, что, черт возьми, они означают.