Путь

Команда сидит вокруг стола и тихо обсуждает новость. Я сижу на диване, прижавшись к Чарли. Внутри холод и мрак, и лишь мысли бьются в голове. Они достали деда… эти суки достали деда! Мне больше незачем лететь на Землю. Меня там никто не ждёт. Остался только дядя Стивен. Где гарантия, что стоит мне появиться, эти твари не дотянутся до него? Братья? Но они — срочники, Хэймону ещё пять лет минимум служить. К тому времени я уже вырасту и по законам Иерархии стану самостоятельной. Тамэ — аналогично, только на год дольше. И как меня примут турианцы на Палавене? Вряд ли их обрадует гражданин человеческой расы… Да и Альянс возбудится моментально — служба опеки и попечительства способна проесть любые преграды. Формально я — гражданка Альянса, и у Иерархии нет причин меня забирать. И опять же, засвечусь перед «Цербером», а там — стоит социалам заполучить меня, как они немедленно отдадут меня «трёхголовым». Уж за пять-то лимонов… ни один чиновник не устоит. Братья бросятся на мою защиту, родня по обеим линиям названных родителей в стороне не останется — так и до новой войны недалеко. Дядя… он, конечно, обладает огромными возможностями, но его жизнь — это флот. Куда ему девать меня, непонятно. Не в казарме же селить… Интуиция вопит — мне нельзя светиться. Категорически нельзя. Любой засвет — и моё попадание в лапы «Цербера» становится лишь вопросом времени.

— Ну, кто что скажет, друзья? Есть предложения? — капитан начинает обсуждение.

В ответ все молчат.

— Джейн, у тебя есть ведь ещё дядя? — спрашивает Тереза.

— Да, есть.

— Его, случайно, не Стивен Хакетт зовут? — задаёт вопрос мне Кид.

— Случайно, да.

— Значит, нам надо тебя доставить на станцию «Арктур», — говорит Чарли.

— Мне нельзя к дяде… мне вообще нельзя нигде светиться. Они убили деда — убьют и дядю. Я должна исчезнуть, испариться, умереть. Стоит «Церберу» узнать, что я жива — и они ни перед чем не остановятся. Тот наёмник, которого я убила последним, сказал, что им предложили за меня пять миллионов.

Раздаётся тихий свист. От людей тянет удивлением.

— Кто сможет устоять перед такой суммой? — вздыхаю я. — У вас теперь есть три пути.

— Ну и какие? — спросил капитан. — Что за пути ты нам предлагаешь?

— Первый путь: я ухожу, и вы забываете о моём существовании — а в трущобах Нового Вашингтона прибавиться ещё одна бродяжка.

Лица людей нахмурились, в их чувствах проступило раздражение и злость.

— Дальше, — говорит капитан.

— Второй путь: вы отдаёте меня «Церберу».

Чувства Чарли взрываются гневом, от остальных тянет им же, хоть и чуть меньше.

— Как ты можешь предлагать нам подобное?! — шипит он. — Знаешь что, le lactaire, я думал — мы друзья!

Я прижимаюсь лицом к руке Чарли

— Mon ami[19], прости меня, это лишь предположение.

— Больше не смей предлагать подобное, или я сильно обижусь на тебя, le lactaire, tu as compris moi[20]!

— Oui, réalisé.[21]

— Дальше.

— Третий путь: помочь мне исчезнуть.

— Как? — спрашивает Дебора.

— Это Бекенштейн. Тут наверняка есть маклеры, обратиться к одному из них — и он сделает мне новые регистрационные документы. У меня есть обезличенный кредитный чип на двадцать тысяч. Я отдам его вам.

— Но как мы его найдём? — восклицает Мате.

— Я знаю одного типа, — отвечает Чарли. — Он может меня свести с нужными людьми. Они делают новые документы разным типам. Которым, по тем или иным причинам, нужно исчезнуть.

— Займись этим, Чарльз, — говорит Макс.

— Хорошо, Макс. Но может потребоваться больше денег, чем предлагает le lactaire. Гораздо больше. А все мои деньги в корабельной кассе.

— Забудь о деньгах, Чарли — сколько надо, столько и будет, — отвечает Малколм О’Доннел, и весь экипаж поддерживает его выкриками.

— Зачем? — все оборачиваются и смотрят на меня. — Зачем вам это? Кто я для вас? Почему вы мне помогаете?

— Знаешь, Rotschopf[22], я тут внезапно понял, что стал превращаться в придаток к своему кошельку. А ты помогла мне понять, что я не хочу таким становиться. И не смей предлагать мне хоть что-то — обижусь, Hast du mich verstanden, junge?[23] — в чувствах его сверкнула злость.

— Ich habe verstanden, Herr Kapitän. Kann ich in meine Kabine gehen?[24]

— Alles in Ordnung mit dir?[25]

— Nein, aber ich bin sehr müde und will schlafen.[26]

— Gut, geh.[27]

Я выпутываюсь из рук Чарли и ухожу в лифт. Смотрю из него, на всех — они с грустными улыбками смотрят в ответ.

Прошла неделя

Чарли смог выйти на маклеров. После двух дней переговоров и торга на борт «Барсука» пришёл невзрачный тип с большим переносным сканером в руках. Он уселся в кают-компании, положил сканер на стол и посмотрел на меня. Несмотря на внешность, его взгляд был острым, как бритва, а в эмоциях присутствовало лишь лёгкое любопытство. Он открыл сканер, пощёлкал клавиатурой и ещё раз взглянул на меня.

— Клади руки на сканер.

Я положила обе руки ладонями на площадку сканера. Побежала белая полоса, стол сканера слегка нагрелся. Мужчина, кивнув каким-то своим мыслям, достал странную штуку, похожую на виртуальные очки моего времени.

— Приложи к глазам и не моргай, хорошо?