Путь

— Сколько ушло, Джин?

— Шестеро, по-моему.

— По моим подсчётам — тоже.

— Что дальше?

— Идём к пещере над горячим потоком. К той, в которой мы тогда от грозы прятались. Попробуем отсидеться, я сейчас до убежища тебя просто не донесу. Там тёплый воздух скроет нас от ИК-визоров, а спасатели, если что, нас по сигналам инструметронов найдут.

— Хорошо, Женька… но ведь есть ещё какая-то причина?

— Да, Джинни. Оттуда есть звериная тропа к реке — я хочу спуститься и забрать Наинэ.

Подруга зажмуривается.

— Бедная наша Наинэ, подруженька моя хорошая… — шепчет она.

— Пойду, посмотрю, что у церберовца в ранце есть — если что-то интересное и полезное, заберу, и пойдем. Ты поглядывай в прицел, Джин, пока я там ходить буду — вдруг кого пропустили, — хотя я прекрасно знаю, что там живых нет, но подругу надо отвлечь от грустных мыслей.

Подхожу к мосту — тело висит, чуть раскачиваясь, всё вокруг забрызгано кровью, стоит тяжёлый запах дерьма и внутренностей. Давя рвотные позывы, отцепляю ранец и оттаскиваю в сторону, вскрываю. С защитой приходится повозиться, это не наёмник… но всё равно, несколько минут — и ранец вскрыт. Армейская программа-ломщик, которую привёз мне в прошлом году дядя Стивен, хоть и старая, но работает отлично. В ранце — большой закрытый кейс и великолепная большая аптечка с логотипом «Цербера». Куча барахла, бельё, полотенца, моток полимерного троса с набором карабинов. Забираю кейс, аптечку, пристёгиваю трос с карабинами на пояс — пригодится, возвращаюсь к Джинни.

— Зачем тебе эти кейсы, Женька?

— Не знаю… но что-то мне подсказывает, что в них есть интересное. Дойдем до пещерки — попробую вскрыть, там и посмотрим, что в них.

Убираю кейс и аптечку в рюкзак, собираю спальники, Джинни надевает рюкзак. Я подхватываю подругу, и мы медленно идём по крутому берегу к пещере. Плечо побаливает, но терпимо. Надо торопиться, пока стимулятор действует. Пройдя пару километров, подходим к цели. Заношу Джину, снимаю с неё рюкзак, достаю и расстилаю спальник. Помогаю Джинни в него влезть. Оставляю карабин подруге — на всякий случай, вдруг снуффл припрётся.

— Я пошла, ты тут держись давай, Джин!

Поворачиваюсь и иду к тропе. Мне предстоит долгий спуск вниз, к реке.

Медленно перехожу реку по камням. На узенькой полоске галечного пляжа лежит Наин. Одна нога в мягком сапоге плавает в воде. Переворачиваю сестру на спину — под носом запеклась кровь, глаза её закрыты, но тело всё ещё мягкое. Странно, почему она не окоченела? Смотрю на часы в инструметроне и понимаю, что с момента, как сестра спрыгнула в обрыв, прошло чуть больше часа, а с момента нападения — чуть больше трёх часов, наполненных событиями. Мне казалось, что всё длится уже полдня или больше… Достаю из её рюкзака спальник и медленно, с помощью биотики, укладываю в него сестру, застёгиваю, затем обматываю тело канатом, чтобы было плотнее. Беру сестру на руки и медленно иду обратно на тропу.

Я почти поднялась, осталось лишь несколько метров до кромки берега и там — метров двести до пещеры. В глазах уже темно, руки невыносимо ломит, плечо болит дёргающей, пульсирующей болью. Кое-как взбираюсь на берег, кладу тело Наинэ на землю и пытаюсь отдышаться. Часы в инструметроне показывают, что я подымалась полчаса.

От Джины почти никаких чувств, как будто она спит… но, странно, ниточка связи тоненько вибрирует, издавая кажущийся едва слышный звон. Прежде, чем я успеваю встать, звон истончается, ниточка обрывается и гаснет. Я опускаюсь обратно и молча сижу, глядя в пространство — от боли нет никаких чувств. Кое-как заставляю себя встать и, подняв тело Наин, иду к пещере. Вижу лежащую Джину — глаза закрыты, и всё лицо светится странной бледностью и спокойствием. Кладу рядом Наин, распутываю канат, открываю лицо сестры. Вот они обе, передо мной. Глажу обоих по лицам — кожа прохладная.

Эмоций не осталось, в душе — мрак и пустота, лишь тонко пульсируют две нити из посёлка. Это все, кто у меня остались. Бедный Коэл, он потерял всех… Как он переживёт смерть Джинни, я просто не представляю. От папки тянет сильной усталостью и опустошением — как будто он к чему-то готовится. Его эмоции знакомы, что-то подобное я ощущала совсем недавно… сегодня! Боже, такие-же эмоции были у Лёшки… Нет! Нет, папка, ты же не можешь, ты же меня не оставишь одну!!! Но отец не слышит мои мольбы… его нить постепенно истончается, но я его пока чувствую.

Вкалываю себе обезболивающее, надеваю рюкзак. Плечо лишь слегка кольнуло болью. Пристёгиваю карабин в захваты, выхожу из пещеры и сажусь на камень. Вечереет. Справа тянет тёплым воздухом — там провалы к подземной горячей реке. Эта река, образующаяся из гейзеров, промыла себе русло под землёй и образовала огромный комплекс пещер, большая часть которых заполнена горячей водой. Эта вода и выходит впоследствии в Голубое Зеркало в виде тёплых ключей, а здесь она ещё очень горячая — около девяноста градусов в основном русле. Не дай бог туда свалиться — сразу сваришься.