Путь Акогаре. Том 3 (СИ)

Между собой эти двое оживлённо обсуждали какой-то кукольный театр, Хаюми всё попрекала своего спутника в “уродстве его кукол”, а второй отнекивался и в ответ лишь сетовал на плохой вкус усопшей девочки. По виду ей, к слову, не больше восемнадцати лет. Старовата как для “малышки-дочурки”, но меня это мало касается, а волновать так вообще не спешит. Продолжая о их споре: как оказалось – это не куклы страшные, а у постановки сюжет такой. Своеобразный. Жил-был значит монах, сама святость, только вот изъян имел не из приятных – длинный, аж за подбородок, нос. Крюкастый и на ощупь как кожура мандарина – мерзкий, словом. В быту монах боролся со своим недугом по разному: бывало, вываривал нос в кипятке, а после велел прислужникам храма топтать его, покуда не вылезут все гнойные червячки и нос не примет нормальный вид. Интересная задумка. Во втором же случае монах просил придерживать его нос бамбуковой палочкой во время еды и крыл сотнями проклятий тех, кто плохо справлялся с такой, казалось бы, незатейливой задачей. О “сюжете” в этой постановке я, конечно, перегнул. Так, несколько бытовых зарисовок с монахом, где даже не понятно, хотели ли слушателя этим рассмешить, напугать, поучить или чего ещё. Спросить меня – в повести смысла ноль, но и кто я такой дабы оценивать творчество Сэнрю-сана.

– ...Всё основано на реальных событиях! – резюмировал Звездочёт, ожидая от нас с Хаюми бурных оваций.

– Не поняла задумки.

– Мгм. Тоже самое, – покачал головой вслед за девушкой.

– Тэгами! Ну хоть ты! Как ценитель!

– Извини, я не ценитель подобных мерзостей, – пожал плечами, – Или шуток, или морали... Того, в общем, что ты пытался донести своим рассказом.

– ... – Сэнрю лишь понуро опустил руки с куклой носатого монаха, – А поехали-ка в город, там люди и решат, кто из нас прав! – неожиданно воспрянул он, – А! Как вам идейка?

– Такое себе, – почесав себя за ухом, выдохнула Хаюми, – Этого ведь ищут, – кивнула в мою сторону.

– Тогда в деревню заявимся, куда слухи ещё не дошли!

– Может сработать...

– А ты как считаешь, Тэгами?

– Мне всё равно.

* * *

Глухая деревенька нашлась довольно быстро, да и, собственно, искать её не пришлось – Сэнрю ткнул пальцем своё “примерно” в нужном направлении. Люд без дела не сидел, но согнать их на “концерт бродячего артиста” оказалось просто, ведь такое здесь если не впервые, то точно нечасто.

Мы с Сэнрю, в преддверии выступления, отошли на опушку по маленькой нужде. Нет ничего умиротворённее, нежели двое мужчин, которым сама природа воспевает трели, солнце завистливо бьёт в спину и у которых облегчается, в первую очередь, душа, а следом и тело. Звездочёт несколько раз набирал в грудь воздуха, с намерением что-то сказать, но сразу же отказывался от идеи – тут я решился его подтолкнуть:

– Что-то не так?

– Нужна помощь. С Хаюми.

Как и думал.

– Не можешь провести душу девочки на тот свет, – потёр подбородок я, – Но почему?

– ... – Сэнрю замялся, – Я демон, Тэгами. Самый что ни на есть настоящий демон.

– ?..

– ... – он повернулся ко мне, – Может, я не выгляжу как мои младшие собратья, но оно так.

– ...

– Да. Дух с демоном бродят вместе.

– Подожди, – я потёр виски, – Демон?

– Такова моя природа, – легко подытожил он, – И да, то что я говорил при нашей первой встрече – ложь. Никакую память я не терял, – вновь заминка, – Только вот.. легенды при знакомстве нужно придерживаться.

– Многие знают?

– Не-а.

– Оно мне как-то угрожает?

– Не-а.

– Принять как данность?

– Ага.

– ...Хорошо. Выходит, ты не можешь помочь Хаюми обрести покой потому что ты демон?

– Есть такое дело.

– А попросить монахов?

– Тут забавно вышло: искали монаха – нашли тебя. Ох уж эта воля Владыки Случая!

– Да уж.. забавно.

– Поможешь? – с надеждой спросил он, отходя от нашего “места силы”.

– Я знаю одну сутру, – затянув пояс, выдал я, – Может помочь.

– Но сначала соревнование!

Он не перестанет упираться, пока целая деревня хором не прокричит что в его байке про монаха смысла меньше чем у кота слёз, да и после этого Сэнрю продолжит стоять на своём, бурча: “А что эти крестьяне вообще понимают в творчестве”. Нужна авторитетная фигура, дабы Звездочёт наконец сдался. Надеюсь.

– Никогда я не сдамся! – мы пересеклись взглядами, и он, видать, всё понял.

Выступление прошло своеобразно, конечно. Люди из шумной, а главное – заинтересованной, толпы плавно превратились в недоумевающуюю; они время от времени переглядывались между собой, но чаще всего глазели на меня с Хаюми, словно мы должны знать, что у этого “чудака” на уме. Не добившись одобрения со стороны простых смертных Звездочёт-сама пошёл дальше и стал просить аудиенции у старейшины деревни – на что крестьяне его справедливо опустили, сказав, что у старика нынче гостит сын.

– Не помеха! Хочу аудиенции с ними двумя!

– Надеюсь ты понимаешь, какой спектакль он ставит на самом деле... – вновь наклонившись к моему уху, промурлыкала Хаюми, – И для кого.

– Не совсем, – признался честно.

– Дурак, – было мне ответом.