Путь Белой маски

Конец лета. Важный день. Эйден криво улыбнулся и вытащил из ножен стилет. Превосходная лабранская сталь, недоступная простым смертным. Получить её может лишь Белая маска. И владеть ей может лишь Белая маска. В голове закружился водоворот образов, мест и событий. Образов старательно забытых, но все равно возвращающихся в определенную ночь в году. Последняя ночь лета. В эту ночь родился Эйден Мордред. В эту ночь он покинул Лабран, ступив на борт «Черной чайки», и взял первый контракт. В эту ночь он стал Белой маской…

Глава первая. Цирк мадам Анже.

Петух, неуклюже переступая с ноги на ногу, пьяно курлыкнул и завалился набок, заставив темноволосого мальчишку довольно рассмеяться. И так всегда, стоит старой Ани высыпать отбродившее зерно на скотный двор, как половина птиц обязательно нажрется его и начнет буянить. Дальше всех заходил старый петух, который мирно доживал последние дни. Его отец не разрешал резать, предпочитая птицу помоложе, поэтому старому пройдохе дозволялось умереть от старости. Но он не очень-то и спешил. Зато отбродившее зерно любил пуще свежего, наедаясь так, что потом валился с ног.

– Эйд! – крикнула старушка, заметив, что мальчишка хохочет. – Помоги мне.

– Хорошо, – звонко ответил он и, подбежав к ней, улыбнулся. – Ани, а ты дашь мне свиней покормить?

– Запорют тебя, глупый, – покачала головой старая Ани. Она была такой старой, что нянчила еще отца Эйдена. Иногда мальчонка гадал, в чье правление родилась Ани, но устав ломать голову, убеждал себя, что это неважно, и возвращался к забавам. – Воды лучше натаскай, раз хочется. Смотри, у птиц пусто.

– Ой-ёй, Ани. И правда пусто, – шмыгнул носом Эйден и, схватив деревянное ведро, помчался к колодцу. Ему нравилось помогать Ани, потому что старушка частенько давала ему сладкий пирожок за труды, а за сладкое Эйден готов был продать душу. И пусть сыну знатного купца не пристало выполнять работу слуг, он всегда помогал старушке, если была возможность. Отец в Ларахе и пусть он обещал скоро вернуться, но ловить момент нужно сейчас, поэтому мальчишка с чистой совестью помчался на скотный двор, где сразу же получил от Ани работу. Закончив наполнять деревянные корыта водой, он поставил пустое ведро у курятника и подбежал к старушке. Та улыбнулась и ласково потрепала мальчонку по голове, заставив его зажмуриться от удовольствия.

– Молодец, – хмыкнула она и удивленно подняла бровь, заметив, что Эйден мнется рядом. – Чего глаза лисьи? Пирожок хочешь?

– Хочу, – честно ответил Эйден и рассмеялся, когда Ани, словно циркач, выудила из кармана фартука завернутый в промасленную бумагу пирожок. – Спасибо, Ани.

– Лопай, лопай, – проворчала она. – Кожа да кости. Всю рожицу твою в жменю собрать можно.

– Ани, а мы к коровам когда пойдем?

– Я пойду, глупый. Ты вон беги к сестре, – кивнула Ани в сторону рослой девушки, стоящей на крыльце дома и задумчиво за ними наблюдавшей. – Опять отцу нажалится, что со слугами лазаешь.

– Эх, – искренне расстроился Эйден и, посмотрев с тоской на сестру, выдавил из себя улыбку, обнял опешившую старушку и, развернувшись, помчался к дому. Не забыв закричать напоследок, заставив Ани улыбнуться. – Спасибо!

– «Житие великого Парра» прочел? – нахмурившись, спросила девушка, когда Эйден подбежал к ней. Он виновато пожал плечами и шмыгнул носом. – Почему?

– Скучно, Бронна…

– Бронвен! – перебила она его, заставив мальчишку вздрогнуть.

– Бронвен, – исправился он. – Я честно прочитаю, обещаю.

– Ты не мне обещал, а отцу, – холодно заметила девушка, скрестив руки на груди и смотря на Эйдена сверху вниз. – Даже не верится, что ты его сын. Может Тос тебя к нам в дом подкинул?

– Нет! Я твой брат! – возмутился мальчишка и ойкнул, когда рука сестры описала полукруг и влепила ему пощечину.

– Как ты должен говорить со мной?

– С почтением. Прости, Бронвен.

– То-то же. Бегом в свою комнату и после обеда расскажешь мне, как великий Парра изгнал каградов из Эрении, – ответила она, пропустив мимо ушей его слова. Эйден кивнул и, понурившись, вошел в дом. Спорить с Бронвен бесполезно. Если ей надоест, она возьмет пучок рогтеры и исхлещет спину до крови.

Сестра была старше его. Отец говорил, что родилась она, когда империей правил внук Монтона Первого. Эйден не знал её мать, но и сомнений не возникало в том, что Бронвен пошла в отца. Тот же волевой подбородок, черные глаза, острые скулы и тонкий нос. Чистокровная эренка. Белокожая и черноволосая. Горячий нрав и тяжелая рука. Мать Бронвен умерла при родах, оставив безутешному Доввену дочку. Много суровых зим прошло, прежде чем он позволил жрецу Ласа повязать на свою руку новую свадебную ленту. Его женой стала дочь Кагры – высокая, смуглая и молчаливая Элама. Не успело закончиться лето, как она подарила мужу сына. Эйдена. Такого же черноволосого, как отец, но смуглого, как гордые каграды.