Путь Белой маски

– Бронвен? – тихо окликнул сестру Эйден, когда девушка поднялась и направилась к выходу из спальни.

– Что?

– Почему ты меня так ненавидишь?

– Ненавижу? – снова легкая улыбка появилась на бледных губах. – Ненависть – это чувство. Такое же, как любовь. И ненависть, как и любовь, нужно заслужить. Спи. Скоро ты перестанешь мозолить мне глаза и уедешь с отцом в Ларах.

– «Хорошо бы», – подумал Эйден и облегченно вздохнул, когда Бронвен покинула его комнату.

Утром из Лараха вернулся отец. Он вернулся во главе пяти тяжелых телег, которые тянули выносливые алийские жеребцы. Эйден первым выскочил на улицу и, подбежав к улыбающемуся отцу, спрятал лицо у того на груди. От дорожного костюма пахло кислым потом, вином и пылью дорог, но Эйдену этот запах был на удивление приятен. Как и прикосновение тяжелой шершавой ладони к щеке.

Подняв голову, Эйден улыбнулся, но улыбка вышла грустной. Отец постарел, на суровом лице пролегли глубокие морщины, а во взгляде смертельная усталость. Но он не оттолкнул сына. Крепко обнял, похлопал по спине, а потом помахал рукой Бронвен, застывшей на крыльце. Сестра осталась стоять на месте, заставив отца нахмуриться. Но он быстро вернул на лицо привычную улыбку и посмотрел на сына.

– Помоги матери спуститься, – хрипло сказал он. Эйден кивнул и помчался к последней телеге, в которой ехала мать и двое её служанок – Кати и Илана.

– Здравствуй, маленький, – Эйден улыбнулся, услышав тихий и такой родной голос.

– Привет, мам. А я вчера Ани по двору помогал, – похвастался он, вызвав у Кати смешок. Кати ему нравилась. От нее приятно пахло, а еще она умела петь и знала, казалось, тысячи разных песен.

– Да, я наслышана, – усмехнулась Элама и, опершись на руку сына, спустилась с повозки, после чего крепко обняла его. – Небо услышало мои молитвы и сберегло тебя.

– И еще пяток слуг, сгонявших его с крыши, сберегли его, – добавила Бронвен, подходя к ней вместе с отцом. Девушка учтиво поклонилась и добавила. – С возвращением. Легок ли был путь?

– Благодарю тебя, Бронна, – мать поклонилась в ответ. Она давно привыкла к тому, как к ней относится Бронвен, поэтому не удивилась легкому холодку. – Путь был долгим и утомительным.

– Еще и разбойники по южному тракту расплодились, – сплюнул на землю отец и растер плевок сапогом. – Тос их подери. Но Лас был милостив к нам, мы потеряли только троих в одной из стычек. Впрочем, довольно об ужасах дороги. Я устал и хочу есть. В кои-то веки не сушеного мяса и черствого хлеба, а горячего супа и свежего лука. Ани!

– Кожа да кости, Доввен, – проворчала старушка, подходя ближе и всматриваясь в лица. – Пойдем, сынок, пойдем. Будет тебе и суп горячий, и мясо нежное.

Вечером вся семья собралась за одним столом. Ани превзошла саму себя и наготовила столько еды, что хватило бы на десяток человек. Эйден удивленно рассматривал зажаренного на вертеле поросенка, лежащего в центре на серебряном блюде. Большую супницу, от которой валил вкусный пар. Горячий хлеб, свежие овощи, жареный и вареный картофель, тушеная репа и пшеничная каша, запеченные в глине гуси и куры, сладкие яблоки и ларахский мед.

Отец покачал головой и, сев на свое место, улыбнулся. Затем, отломил кусок хлеба, сунул его в рот, налил вина в надраенный серебряный кубок и, залпом его осушив, довольно крякнул. После этого к еде приступили и все остальные. Хозяин всегда пробует еду первым и только потом к ней могут прикоснуться остальные. Таковы эренские обычаи.

– Как продвигаются твои успехи в науках, сын? – спросил отец Эйдена, попутно расправляясь с печеной гусиной ногой. Бронвен поджала губы и метнула в сторону брата недовольный взгляд.

– Вчера я читал о великом Парра, – ответил мальчик. Отец кивнул и довольно улыбнулся. – И о том, как он подавил мятежников Кагры.

– Великая была битва, – кивнул Доввен, искоса смотря на жену. Но Элама не дрогнула, сосредоточившись на еде. – Как успехи в счете?

– Мастер Тео отлупил его розгами, – усмехнулась Бронвен и тут же добавила, заметив, что отец нахмурился. – Впрочем, порка оказалась целебной. Счет ему дается лучше, чем история.

– Отрадно слышать, – вздохнул отец и, расстегнув тяжелый пояс, сыто рыгнул. – Ани, отнеси слугам трех гусей.

– Ого, – удивился Эйден, вызвав у отца улыбку.

– Запомни, сын. Если твои слуги сыты, то и дом будет процветать, – он налил себе еще вина и откинулся на стуле. – Я неспроста покинул Ларах, как ты уже понял. Однажды в конце лета Лас наградил меня сыном. Пришло время оставить детские забавы, Эйд, и повзрослеть.

– Ты заберешь меня с собой, отец. Я готов и буду учиться купеческому делу усердно, как и подобает сыну купца, – кивнул Эйден. Отец снова улыбнулся.

– Да. Ты начнешь с того же, с чего когда-то начал я. С чего начинал мой отец, и отец его отца. Нельзя стать великим купцом, не узнав изнанку дела. Не надорвав спину, таская тюки с товарами, не срывая голос в спорах с торговцами и не отказываясь от сна, чтобы заполнить счетные книги… – он не договорил, увидев, что Бронвен встала из-за стола. – Сядь, дочь.