Путь чести

— Не доказано, — согласился Холод. — Но бойня произошла на самой границе их земель. И над этим стоит задуматься.

— Мы задумаемся, — одарила его улыбкой Саблеслава. И снова перевела взгляд на Дёмина. — Михаил Васильевич, а что ты скажешь про конфликт между отпрысками рода Дёминых и рода Кагановых?

Ну вот и дошли до главного. Правда, имя Маркуса снова не прозвучало.

— Был такой, — степенно кивнул боярин. — Но разрешился в поединке. С твоего, княгиня, позволения.

— С моего позволения? — строго переспросила Саблеслава. — Верно. Было такое. Вот только я давала тебе шанс, боярин, разрешить дело миром. А ты им не воспользовался. И к чему это привело? Член твоего рода лишил руки наследника рода Кагановых!

— Так, мальчишки, Саблеслава Мечеславовна, — неуверенно произнёс Михаил, понимая, что упрёк именно в его адрес. Любой другой боярин в той ситуации и в самом деле смог бы решить дело миром. — Им лишь бы подраться…

— То есть, снова внук твой виноват, — утвердительно произнесла княгиня.

— Он, — согласился с ней боярин. Причём согласился раньше, чем успел подумать. И тут же об этом пожалел. Потому что смотрелось это так, словно он, глава рода, перекладывает вину на отрока.

— Вот же шельмец какой! — покачала головой Саблеслава. — Тогда следующий вопрос. Два дня назад, в ночь с пятницы на субботу, твои люди устроили очередное побоище в городской черте.

— Позволь сказать, Саблеслава Мечеславовна! — очередной выкрик из зала не дал боярину Дёмину ответить. И он этому даже обрадовался. Вначале. До того момента, пока не увидел кто именно попросил слова.

— Боярский сын Сильнов, если не ошибаюсь? — уточнила княгиня, разглядев говорившего.

— Верно. Сказать хочу, что той ночью, что ты упомянула, снова было совершенно нападение на отроков рода Дёминых. На боярича и боярышню. И они лишь защищались. В том могу поручиться своей головой.

— Ты был там?

— Был, — подтвердил Сильнов. — Правда, не с самого начала. Но в битве той участвовали мои люди. А я им верю и за их поступки отвечаю.

— Понятно. Защищались. Поверю тебе, боярин, — кивнула княгиня, соглашаясь. И снова перевела взгляд на Михаила Васильевича. — Поясни мне, боярин Дёмин, почему твои родовичи смели угрожать городской страже? А ещё на их глазах убили главного видока.

— Не знаю такого! — твёрдо заявил Михаил, облегчённо выдохнув. Кажется, его план по дискредитации Маркуса всё же сработает.

— То есть, снова боярич Маркус Дёмин своевольничал?

— Он.

— Ладно. Тогда задам другой вопрос… Почему твои люди той же ночью, как тати, взяли штурмом усадьбу боярина Каганова и всех там поубивали? Подожди, боярин! Не отвечай! Знаю я, что скажешь. Маркус Дёмин своевольничал. И я даже знаю, что это правда. Знаю я так же, что Маркус лично боярина Каганова зарубил.

— Позволь сказать, княгиня! — выкрикнул Сильнов. Дождался разрешающего кивка и продолжил: — Маркус действительно зарубил Каганова. Но не по своей воле.

— А по чьей же? — удивилась Саблеслава.

— По воле богов. Боярин Каганов сам его вызвал на божий суд. И боги свой выбор сделали.

— Подтверждаю! — неожиданно произнёс боярин Соболь. — Был я там и всё видел. И ещё сказать хочу, что если боги выбрали, то судить Маркуса Дёмина княжьим судом не следует!

«Это как так?!» — мысленно удивился Михаил Васильевич, снова потеряв нить происходящего. Такое ощущение, что всё это хорошо срежиссированный спектакль. Причём все в курсе, кому какая роль выпала. Кроме него — боярина Дёмина.

— Хорошо, дядя, — посмотрев на Соболя, кивнула княгиня. — За это судить не буду. Но снова хочу спросить у боярина Дёмина, почему его люди в штурме усадьбы участвовали? Кто их вёл? Чей приказ был?

— Не приказывал я такого! — уже не скрывая злости, ответил Михаил. — Маркус это!

— Маркус… Значит, боярич Маркус Дёмин отдал приказ воинам рода Дёминых? Тогда ответь мне, Михаил Васильевич, а кто у вас в роду боярин? Ты или Маркус?

— Я! — от избытка чувств Михаил Васильевич даже посохом в пол стукнул.

— А я вот вижу другое. Ты, боярин, ничего не знаешь. А Маркус командует твоими людьми по своему усмотрению. И ладно бы он потешные битвы устраивал, как все дети. Но нет — он людей на настоящие битвы водит. Так может уже следовало бы его в боярское сословие возвести? Чтобы потом не возникало вопросов, от чьего приказа люди Дёминых действуют?

— Не бывать такому! — снова ударил посохом в пол боярин Дёмин, окончательно выходя из себя. — Я глава рода! И в моём роду — в моём, княгинюшка! — Маркус боярином не станет. Никогда! Нет на то твоей воли!

— Твоё право, боярин, — спокойно произнесла княгиня. — Однако я считаю, что это несправедливо. И потому повелеваю! Внести Маркуса, недоросля из рода Дёминых, в списки служивых людей, как боярина…

— Не имеешь права! — перебил её Михаил Васильевич, наконец-то сообразив, к чему всё идёт. Слишком поздно сообразив. — Нет твоей власти над моим родом! Я слуга Великого князя! И лишь ему решать!