Путь долга и любви (СИ)

   Пришлось вздохнуть поглубже. Потом ещё раз, и ещё... Не знаю, сколько прошло времени прежде чем я нашла в себе силы обернуться и сказать:

   - Госпожа Вента, простите, мне нужно поговорить с их высочеством. Наедине.

   Удивительно, но протестовать компаньонка не стала. Она просто закрыла книгу и встала, в явном намерении покинуть мои покои.

   - Нет-нет, - поспешила остановить я. - Не нужно. Всего пара минут и... может быть, вы подождёте в спальне?

   Хозяйка замка на озере кивнула и спустя полминуты скрылась за дверью, мы с Киром остались вдвоём.

   Боевик тут же поднялся, стремительно преодолел разделяющее нас расстояние, обнял за плечи. Он был предельно серьёзен и хмур.

   - Эмелис, что случилось?

   - Я хотела спросить, из Верилии для меня что-нибудь присылали?

   Вместо ответа боевик шумно вздохнул и крепко прижал к себе.

   Ну вот и всё. Вот и всё...

   Я запретила себе плакать, но слёзы всё равно проступили. Дохлый тролль! Как же это обидно! Как унизительно! Я - дочь Форана из рода Бьен, невеста короля, а они... они... даже ночную сорочку прислать не потрудились, не говоря уже обо всём остальном.

   - Я могу воспользоваться почтовым порталом? - Собственный голос прозвучал незнакомо: очень тихо, очень глухо.

   - Если хочешь, я отнесу письмо лично.

   Я хотела.

   Да, хотела! Потому что когда в качестве посыльного приходит принц крови, затянуть с ответом невозможно, а ответ требовался немедленно, сию секунду!

   Кир вызвал Бетти, та спешно принесла бумагу, чернильницу и перо. А вот послание, которое было предельно коротким, я писала очень долго. Просто слёзы... эти проклятые слёзы всё норовили упасть на бумагу, а мне безумно не хотелось показывать отцу свою слабость. Достаточно того, что Кирстен, Бетти, и не вытерпевшая заточения Вента, эти унизительные слёзы видели.

   Послание в виду запрета на магию, запечатала простым сургучом. Пришлось обойтись без личной печати, потому что именной перстень остался в Верилии, в чёрном саквояже. И хотя я точно знала, что Кирстен заглядывать в письмо не будет, всё равно сказала:

   - Это отцу. Лично.

   Брюнет кивнул и стремительно покинул покои.

   А вернулся через полтора часа, с совершенно непроницаемым лицом и тем же письмом в руках. Моя печать была сломана, рядом стояла другая, с оттиском именного перстня господина Форана из рода Бьен.

   Под строчками, выведенными моей рукой, было написано:

   "Эмелис, милая, прости. Совсем из головы вылетело.

   Я сейчас же дам распоряжение.

   Мне нет оправдания, но на нас с Ридом сейчас столько всего навалилось...

   Прости. Больше такого не повторится."

   Я вскинула голову, чтобы поймать обеспокоенный взгляд синих глаз. Скомкала листок и сказала:

   - Я не вернусь в Верилию, Кирстен.

   Младший принц кивнул, сделал два шага вперёд и присел на корточки, чтобы обнять мои колени. Вента, сидевшая на противоположном диванчике, тяжело вздохнула и одарила сочувственным взглядом. А замершая у камина горничная некрасиво шмыгнула носом.

   Нет, я не озвучивала тему переписки, но не нужно быть гением, чтобы догадаться...

   А самое отвратительное в том, что подобные "мелочи" подмечают все. Готова спорить на собственную жизнь, что последние два дня забывчивость моего родителя вся дворцовая прислуга обсуждает. Причём не только дурборская, но и верилийская.

   Ещё отвратительней то, что подобный случай не первый. Папа всегда о чём-нибудь да забывал... Вернее, об указах, ставках налогов и прочих поистине важных вещах помнил даже во сне, а на вещи "несущественные" памяти не хватало.

   В детстве эта его привычка ужасно обижала. Чуть позже, когда появился Ридкард, стало легче и проще - личный помощник вёл дела очень внимательно, и мне уже не приходилось просить ректора верилийской академии отправить первому министру письмо с напоминанием о том, что через пару дней каникулы и за Эмелис нужно прислать экипаж. И подарки по случаю дня рождения и прочих праздников стала получать вовремя, а не неделей позже.

   Но Рид теперь король, у него иные задачи. Риду и самому теперь напоминания требуются - вот о моём совершеннолетии жених, к примеру, забыл. Дохлый тролль! А отец-то как об этом дне рождения вспомнил? Впрочем... какая теперь разница?

   - Я не вернусь в Верилию, - повторила хрипло.

   - Не вернёшься, - вслух согласился Кир.

   - И печалиться по этому поводу не стану.

   Младший принц северного королевства поймал мою руку, поцеловал раскрытую ладонь и лишь после этого ответил:

   - У тебя больше не будет поводов для печали, любимая. Обещаю.

   Нет, лить слёзы я не собиралась, но всё равно расплакалась. Не при свидетелях, а вечером, в умывальне. Сразу после того, как велела Бетти составить присланные из Верилии коробки в гардеробной и потерять ключ. Последнее, разумеется, было невозможно, но... очень хотелось.