Путь долга и любви (СИ)

- Да, я тоже о большом тронном зале подумала, - кивнула старушка – Если не ошибаюсь, часть фресок рисовал сам мастер Вилевич?

- Все верно, госпожа Вента‚ - ответил Кир. И уже мне: - Госпожа Эмелис, вы знакомы с творчеством мастера Вилевича? Его лучшая картина - «Красный овал» столько шума в своё время наделала...

Я всё-таки не выдержала - рассмеялась, а младший принц отставил чашку, поднялся из-за стола, чуть поклонился и спросил:

- Ну, так что, идём? - Он был чрезвычайно серьёзен, но глаза смеялись.

Я кивнула. Да, любимый, с тобой хоть на край света.

В этот момент казалось - держаться в рамках будет легко, но…

Младший принц мелочиться не стал, он показывал всё! Залы, переходы, галереи. Фрески, колонны, тонкий декор и позолоту. Картины, скульптуры, мозаики... в  общем действительно всё! Всё то, чего я не замечала, потому что моё внимание было отдано одному единственному человеку - Теридану-Кирстену из рода Донтор.

Малочисленные придворные и редкие стражники взирали на нашу троицу большими глазами. Все встречные неизменно сбивались с шага, холёные лица вытягивались. Те, кому хватало смелости поприветствовать их высочество и дам, одна из которых состояла с королевской семьей в прямом родстве, непременно начинали заикаться.

Мы, как люди воспитанные, делали вид, будто всё в порядке, будто нас ничуть не  заботит происходящее. Впрочем, реакция благородных и родовитых действительно не волновала. Разве что госпожу Венту, которой выпало несчастье следить за соблюдением приличий.

Кирстен болтал без умолку. Рассказывал об убранстве, об архитекторах и мастерах, которые трудились над тем или иным залом, о важных исторических событиях, которые происходили в этих стенах. Лишь когда младший принц, в который раз перепутал веанский стиль в декоре малой обеденной залы с буарнским, а после назвал фреску работы мастера Кулинта картиной кисти мастера Жоарна, я начала догадываться: половина из того, о чём рассказывает мой синеглазый кошмар - враки.

Он просто сочиняет! Просто придумывает! И... веселит заодно.

О Всевышний! Ну конечно! Откуда принцу, горячо увлеченному магией,  знать все про эти архитектурные фитюлички и финтифлюшки? С тем же успехом можно ожидать от Кирстена знания истории женской моды и современных тенденций во флористике.

Зато теперь ясно, почему придворные столь дружно таращат глаза и спотыкаются. Им, как ни кому бы то ни было известно, что младший принц человек не публичный. И во дворце этом раз в сотню лет бывает. Он последний, кто мог бы провести эту экскурсию!

- А вот этот зал, выполненный в старом, как его называют, имперском стиле, в действительности чистая аллегория. - Бодро вещал Кирстен. - Мастер Хортье, который выступал главным декоратором помещения, известный символист, и в этой работе, по признаниям самого мастера, он пытался выразить нежность чувств. Видите во-он  кружочки под потолком? Они символизируют воздушные поцелуи. А во-он те, что у нижнего плинтуса...

- Терри! - перебила госпожа Вента возмущённо. И уже спокойнее, но не менее строго: - Ваше высочество, я думаю, это крайне интересно, но не существенно.

И так каждый раз!

К концу экскурсии, которая была довольно долгой, но пролетела как один миг, подобные стычки бабушки и внука стали случаться с частотой один объект любопытства - одна стычка. Я же всю дорогу мечтала о веере! Огромном! Потому что прятать улыбку было невероятно трудно. Шторм, зародившийся в сердце, когда онемевший от встречи боевик касался губами моих пальчиков, нарастал... Девятый вал был ближе, нежели хотелось.

- Теридан, вы самый несносный молодой человек из всех, каких мне когда-либо доводилось встречать! – выпалила графиня, когда Кирн в очередной раз о символизме заговорил.

Старушка была действительно сердита и сильно напоминала расхорохорившегося воробья. Кирстен ответил на выпад госпожи Венты поклоном и шальной улыбкой,  а моя компаньонка окончательно разозлилась.

- Думаю, нам лучше найти другого провожатого, - сказала графиня строго. Бросила быстрый взгляд на меня. В глазах пожилой леди отчётливо читалось: не смей перечить Эмелис!

- Думаю, у вас слишком доброе сердце, чтобы поступить со мной столь сурово, - отозвался принц. И улыбка на его губах вспыхнула такая, что...

В общем, зря он вот так улыбнулся. Очень зря! Потому что королевская тёща окончательно выдержку утратила, взвизгнула на полдворца:

- Да оно у меня каменное!

Графиня, конечно, туг же осеклась и сделала вид, будто молчала последние лет сто, но было поздно. Малый зал, в котором состоялся этот разговор, примыкал холлу, в котором отирались чиновники, мечтавшие встретиться то ли с Вонгардом, то ли с Кристоном, то ли с кем-то из особо важных министров. И на крик госпожи Венты повернулись все. Вообще все!

- Бабуль, заметь, мы с Эмелис ни разу не сорвались, - поддел старушку Терри, а я вдруг поняла... это месть! Банальная месть за все те шпильки и остроты, которыми сыпала графиня прежде. Ну или за то, что проболталась Вонгарду о засаде, которую на нас у её замка устроили.

И хотя ситуация была не слишком красивой, я не могла не хнхикнуть.