Путь-дорога фронтовая

Если уж отцу что-нибудь взбредет в голову, его трудно переубедить. Он еще некоторое время толчется в комнате, переходя от окна к окну, словно раздумывая, идти ему или нет. Потом вдруг начинает ни с того ни с сего передвигать буфет, который ему почему-то помешал. Передвинувши его сантиметров на пять («об угол можно одежду порвать»), он поднимает вопрос о зеркале, которое «тоже надо бы перевесить». Но это одни разговоры. Ему просто не сидится дома. Проявив такую оживленную хозяйственную деятельность, он направляется в переднюю, надевает плащ и уходит.

На улице апрель, идет дождь. Вечер теплый. Пахнет сыростью. Механик не спеша проходит по тихому переулку, не обращая внимания на дождь, наслаждаясь теплотой и чувствуя какую-то особенную легкость в теле.

«Весна, — думает он, — весна во всех своих правах. Эх ты, благодать! Все растет, все расцветает. Круговорот жизни. Эх, Мишка, Мишка! Да меня, пострел, в твои годы хозяин за волоса таскал. Чудеса. Сомневаюсь. Живу ли, дышу ли! Сомневаюсь. Непонятно!»

Он останавливается посреди переулка, взволнованный своими мыслями, протягивает руки вперед, как бы вопрошая ночь, что же происходит в этом мире.

Но в переулке никого нет, и никто не удивляется человеку, рассуждающему с самим собой.

— М-да, — бормочет механик. — Мы, бывало… Ну да ладно!

Он продолжает свое шествие по переулку, доходит до большой улицы, залитой огнями, сворачивает и идет по ней. В витринах сверкает снедь — колбасы, окорока, дичь. Он движется вплотную к витринам, где карнизы домов скрывают его от дождя, невысокий, широкоплечий и несколько грузный. У некоторых витрин останавливается, разглядывает товары, но ему ничего не хочется, он плотно поужинал, сыт и останавливается просто из любопытства.

Так он доходит до квартиры Антипова. Это его закадычный друг, с которым его связывали лет двадцать, если не больше, совместной работы. Дружба не мешает Антиповым кое в чем завидовать Шевяковым, причины для этого каждый раз находятся. У обоих по четверо детей. У Шевяковых все сыновья, у Антиповых три сына и дочь. Когда старший сын Шевяковых стал учиться в техническом институте, Антиповы послали своего старшего учиться туда же. Оба стали инженерами. Равновесие было восстановлено, Антиповы боялись отстать от Шевяковых. Шевяков был механиком, Антипов — лучшим токарем на заводе. На этом они мирились.

Шевяков застает всю семью за ужином. Кроме старшего сына, инженера, жившего отдельно, все дети налицо. Второй сын, Константин, одних лет с Михаилом Шевяковым. Они вместе кончали в этом году среднюю школу; Правда, Константин учился слабее Шевякова, и это было причиной горестей всей семьи Антиповых.

За столом сидели два сына и дочь, потом сам Антипов, жена и бабушка.

Увидя Шевякова, Антипова-жена засуетилась, лихорадочно начала смахивать со стола крошки, убирать грязную посуду. «Салфетку, салфетку другую давай», — шепнула она дочери, и пока Шевяков раздевался в прихожей, стол был уже покрыт чистой голубой скатертью.

— Не сиделось дома, решил по воздуху пройтись, — говорил Шевяков, проходя в столовую и здороваясь со всеми. — Агафья Тимофеевна все молодеет, — сказал он, здороваясь с бабушкой.

— Ну, уж ты скажешь, — засмеялась довольная бабушка. — А внукам-то что делать, если старухи будут молодеть.

— Какая там старуха!

— Старуха, батюшка, самая что ни на есть старуха, — сказала бабушка. — Садись, чайку с нами покушай.

— Чего чайку! Чего чайку! — засуетился хозяин. — Ты его серьезным чем-нибудь попотчуй. Костя, подай-ка сюда рябиновку. Давай быстро рябиновку! — кричал он сыну.

Но жена уже сама обо всем догадалась. На столе мигом появилась рябиновка, закуски. На столе появилось варенье и печенье, и из буфета были вынуты новые чашки.

— По маленькой за жизнь, — сказал Антипов-отец, подавая Шевякову рюмку.

— Я, ты знаешь, не большой охотник до этого зелья, — сказал Шевяков. — Разве что за сынка выпью, сынка, между прочим, провожаю в военную школу. Разве что за это выпить.

Быстрый взгляд, которым обменялись муж и жена Антиповы, показал, что известие это было для них неожиданным, оно не только удивило их, но даже как будто смутило. В комнате вдруг стало тихо. Антипов сейчас только заметил, что не налил себе вина, и потянулся за бутылкой.

— Михаила? — для ясности переспросил он каким-то хрипловатым голосом.

Шевяков кивнул головой, он не замечал ничего странного в поведении хозяев, был слишком поглощен мыслями о сыне, чтобы почувствовать, какое впечатление на Антиповых произвело его сообщение.

— Да, теперь грамотная молодежь подросла, — резонерски произнес он. — Говорят, отличников будут без экзаменов брать. Вот дело до чего дошло.

Это, пожалуй, было необдуманно сказано. Все поглядели на Константина, он смутился и покраснел.

— Стахановцы, стахановцы везде нужны! — скороговоркой произнес Антипов-отец, несколько принужденно засмеявшись.

— Стахановцам везде дорога, — кивнул головой Шевяков.

— А потом это новое звание? — спросила Антипова-жена.