Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Тема объективирования, «выхождения вовне» формообразований духа, начатая Гегелем в более ранних произведениях йенского периода, находит в «Феноменологии…» метатеоретическое развитие ². На примере сил рассудка Гегель раскрывает сложные механизмы образования, функционирования и сохранения «бытийственных» аспектов духа. Гегель обозначает парадокс этой в высшей степени своеобразной бытийственности: она как бы парит между «бытием исчезновения» и «устойчивостью существования»; рассудочные формы действительно способны и сохранять относительную самостоятельность, и «касаться друг друга» (sich ber"uhren), проникать друг в друга, находясь во взаимодействии. Своеобразие «выхождения вовне» таково, что его принципиально неверно (при переводе, в частности) отождествлять с «внешним проявлением». Ибо некоторые формообразования сознания, например ощущения и восприятия, обладают только «внешним проявлением» (скажем, когда органы чувств человека вступают в контакт с внешним миром). Что же касается рассудочных форм – абстрактно выраженных свойств, формальных правил деятельности рассудка и т.д., – то их бытийственность, что глубоко подмечает Гегель, в самом деле, связана с определенного рода «овнешнением». Увидеть, просто ощутить такое бытие с помощью органов чувств нельзя и в то же время возможно их снова «вызвать к жизни», снова сделать бытийственной оттесненную обратно к самой себе «силу», порожденную человеческим рассудком.

Когда Гегель говорит о способности относительно самостоятельных сил, «выходя вовне» вести уже как бы независимо от породившего их сознания «игру» – наподобие взаимодействия механических сил в мире природы, то установление самой возможности причудливого «переплетения сил» духа вовсе не является идеалистической мистификацией. Всякий, кто работает со знанием, его формами, с абстрактными понятийными результатами познания (и особенно тот, кто эту «игру сил» должен как бы переснять и передать машине), сразу поймет, сколь оправданна эта попытка Гегеля проникнуть в тайны «овнешнения» духовного, того процесса, в результате которого невидимая глазу работа сознания как бы осаждается разнообразными кристаллами духа.

Механизм овнешнения ("Ausserung) очень важен для понимания природы духовных форм как таковых, но в особенности существен он для выявления скрытых источников объективирования духа и образования духовных форм, которые, подобно науке, способны кристаллизоваться в относительно самостоятельные сферы человеческой деятельности, как бы окружая скелет кристаллизаций духа плотью социального бытия. (Они – предмет анализа последней части «Феноменологии…».) Поэтому существенно отметить еще три момента гегелевского анализа.

Первый – обозначенная Гегелем структура: сила есть «бытие для другого». Далее благодаря феноменологическому анализу будет обнаружено, что объективации духа возникают не случайно, а под влиянием потребностей человеческого общения. Второй момент: только после того, как на сцене феноменологии появлялись различные, относительно самостоятельные силы (ведь нужно же было составить представление об их сущности, т.е. получить «понятие силы»), после того, как была продемонстрирована в игре сил механика их «выхождения вовне» – после всего этого Гегель выводит на сцену ни много ни мало… «сверхчувственный мир»! Его появление, надо отметить, не будет неожиданным для внимательного читателя-зрителя. Диалектика перехода определена самой сутью разбираемой проблемы. Ведь если порождения рассудка выступают как силы, способные быть относительно самостоятельными и взаимодействующими, если они выходят вовне, приобретают устойчивость существования, если между ними возникают особые игры, то разве все это не означает, что рожден наряду с миром чувственных вещей еще и другой мир, который можно, не впадая в мистику, назвать «сверхчувственным»? И если мир материально определенных вещей, событий назвать, как это делает Гегель, «Diesseits» – «посюсторонним миром», то правомерно обозначить многослойный, внутренне подвижный, «новый мир» обособленных абстрактных «материй-сил», порожденный рассудком, словом «Jenseits» – «потусторонний». Гегель не имеет в виду ничего мистически-религиозного, а только подчеркивает грань между мирами, определяемую их существенно различной бытийственностью. Но возникновение причудливого нового мира питает и новые иллюзии. Они гнездятся вокруг сложной проблемы соотношения двух миров, чувственного и сверхчувственного. Хотя второй мир, как было показано автором «Феноменологии…», возникает именно из игры сил сознания, сознание не опознает его как свой. И это не случайно. Мы подошли к третьему моменту, который Гегель считает необходимым проанализировать во имя прояснения особенностей рассудка.