Путь голема

Да, день сегодня не удался, зато я покатался на самой нереальной в мире карете на гравитационной или еще какой подушке, запряженной шестеркой могучих белоснежных лошадей. Это единственное что радует меня на текущий момент.

–

— Да здравствует стеклянный город? — изрек Прыщ, оглядывая тусклые стеклянные стены и слабо светящийся потолок.

Он первым нарушил царящее в комнате молчание.

— Хрустальный город, — поправила Дайла.

— Да мне без разницы. У нас из такого хрусталя водочные бутылки делают. И содержимое в них куда веселее, чем ваш мерзкий город вместе с вашим Императором.

— Император не наш! — холодно обронила Дайла. — Никогда так не говори.

— То не говори, это не делай, — скривился Прыщ и поправил очки. — Дурацкий мир. Самые симпатичные девки — убийцы и маньяки. Но какие они все-таки милашки. Как вспомню…

— Они не из нашего мира, — так же холодно добавила Дайла. — Хватит мой дом грязью обливать. У вас, наверное, не лучше.

— Хуже. У нас сплошные политиканы, инфляции, коррупции, интервенции и девальвации. А еще разрушение генофонда, спид, злобный мирный атом и генетически модифицированные продукты. И в дешевой колбасе мяса нет. Последнее меня огорчает больше всего.

— Белиберда какая-то, — тряхнула головой Дайла. — Ни слова не поняла кроме колбасы. И про нее тоже не поняла. Из чего ее еще делать можно как не из мяса? Может сала чуть-чуть. Трав для вкуса и запаха добавить. Можно кровью залить. Что еще?

— А сортирной бумаги накрученной на вареную шкуру самоздохлой скотинушки не хочешь? И естественно приправ, чтоб запах отбить. Ха! Это у вас тут экология и натуральное благолепие. А у нас коммерциализация и повышение валового дохода в расчете на единицу населения. И бездомная пацанва отогревающая зимой туберкулезные тела в подвалах и на теплотрассах. Кайф с каждым «моментным» вздохом. А еще малолетние шлюхи с исколотыми венами вдоль дороги ляжками сверкают. У них тоже госплан. Не будет плана — будет морда бита и дури сутенер лишит. В ваших жалких войнушках гибнут сотни. Если тысячи — это уже ого-го! Войнища-дофигища! У нас гибнут миллионы. Просто так. За придуманные кем-то идеалы, за веру, за черт знает что. А еще мы изобретаем бесконечно гуманные газовые камеры и электрические стулья. Вот мой мир! Почувствуй разницу, вечно недовольная дочь Приближенного. Может у тебя есть повод для радости?

Прыщ сердито сплюнул и отвернулся. Дайла недоумевающее пожала плечами и отошла к Лиле.

Тимоха молча массажирует затекшие мышцы. С того момента как нас зашвырнули в эту комнатушку без окон, он то и делает, что разминается. Словно к бою готовится.

Ильич, опустив голову на колени, безмолвной тенью присел в углу. Судя по его виду наше увлекательное путешествие подошло к концу.

Я меряю комнату шагами из угла в угол. Ну не может быть такого, чтобы мы, преодолев столько препятствий, вот так закончили путь. Должен же быть какой-то выход. Меня аж трясет от предстоящей встречи. Я уже предчувствую, как меня будут выворачивать наизнанку, и ковыряться в мыслях.

Лиля с Дайлой о чем-то шепчутся в стороне, бросая на меня косые взгляды. Вот уж нашлись две родственные души.

Вспомнив о заначке, засовываю руку в задний карман джинсов. На месте. Не потерял. Лучшее средство от нервов это умеренная доза алкоголя.

Увидев, как я прикладываюсь к фляге, Ильич повеселел.

— Цела, — словно помолодев, улыбнулся он. — Хвала богам. Наши шансы растут.

— Куда ж она денется, — хмыкнул я. — Не в моих правилах разбазаривать столь ценный напиток на травах. Жаль осталось всего пару глотков. Знаете Ильич, ваш самогон мне кажется, удачу приносит. Как ни хлебну, обязательно беда стороной обходит. Может совпадение…

— Конечно совпадение, — поднялся на ноги мой босс. — Это всего лишь…

— Бренди, по старому рецепту. Я помню.

— Вы посмотрите, — обиженно завопил Прыщ. — Наш божок снова в одиночку пьянствует. И сто процентов Ильич скажет, чтобы мы к нему не лезли.

— Угадал, — подтвердил Ильич.

— Ильич, у меня от этого сосуда уже суеверия появляются. Как только его вижу, обязательно на нас очередная порция бед падает.

— Суеверия, — улыбнулся Ильич. — И паникерство. Будем пресекать…

Распахнувшаяся дверь прервала разговор. На пороге появились знакомые симпатичные мордашки в облегающих доспехах от кутюр. За ними мелькают грубые черные панцири солдат, старающихся держаться поодаль от карателей. Дурная слава ….

— Эскорт что надо, — заметил Ильич. — Нас уважают и боятся. Не часто каратели сопровождают заключенных. Солдаты — дело обычное. Они по большинству из местных. Пушечное мясо. Сельская молодежь пытается найти путь в светлое будущее.

— Есть повод задрать нос! — довольно ухмыльнулся Прыщ.

— Не тебя боятся, — скосила в мою сторону глаза Дайла.

— А чего меня бояться? — еще шире заулыбался Прыщ. — Я тихий, мирный и всегда договориться можно. За разумную плату, конечно. Не то, что со злым Димычем. Он то и дело норовит то ножичком пырнуть то еще какую гадость сотворить. Натура у него такая.

— Да вы зек со стажем, — не преминул подколоть я Ильича. — Пахан, можно сказать.