Путь интриг

Воины прошли незамеченными — им открыли и ворота и двери. Вряд ли потом стража смогла себе объяснить — зачем она делала это, если никто не проходил. Я вспомнил рассказы о гипнозе змея. Быть может, это способность распространялась на этих троих. Он и преодолели все лестницы все караулы, и подошли вплотную к спальне наследника — там дежурило двое — один из которых дремал — второй стоял спиной к двери.

Не задумываясь ни на секунду, они снесли головы обоим ларотумцам, и один прикоснулся к двери. Я отсек ему руку. Меня заметили!

Как они увидели меня — я не понял, может, магия змея помогала различать формы — но мне пришлось жарко — я-то видел их, то они исчезали. Примерно тоже происходило для них со мной — они размахивали мечами в пустом пространстве, когда я уже был рядом.

— Уходите! — закричал я, — иначе подниму на ноги весь дворец!

— Трус! Покажи нам свое лицо! — закричал один князь.

— Покажите и вы свои!

Они сняли с себя личины, и я увидел лица всех троих. Я повернул застежку плаща — они увидели меня.

Я стоял, прислонившись к двери, не подпуская никого к спальне наследника.

— Вначале вам придется убить меня!

Тут случилось неожиданное — дверь сзади отворилась, и я почувствовал спиной дыхание ребенка.

— Ваше высочество, прошу вас, уйдите! — тихо сказал я.

— Меня хотят убить? — сухим от ужаса голосом спросил он.

Вместо ответа просвистел клинок- это один из воинов метнул нож. Мне удалось его перехватить.

Принц убежал в комнату, а я начал отбиваться от троих убийц. Не знаю — чем бы закончилось это нападение, но на шум драки прибежало человек десять из дворцовой стражи.

Видя, что им грозит, акабужцы снова навели чары и, кажется, решили уйти через окно и, хотя, это был третий этаж высокого здания, они пробили стекло окна и перемахнули через подоконник.

Все, что осталось от ночного происшествия — кисть с драгоценными кольцами и ужас, застывший в глазах мальчика-принца.

Будь я кем-нибудь другим, кем угодно — мое вмешательство, моя помощь принцу была бы оценена должным образом, но в том-то и заключается ирония жизни, что благодеяние из рук врагов воспринимается человеком, как насмешка судьбы — а я не сомневался, что король считал меня в стане своих врагов. И соответственно все, на что я мог претендовать эта кислая улыбка и скрытая ирония в словах благодарности.

Меня наградили… перстнем с розовым бриллиантом…с руки акабужца.

Глава 21 Предупреждения

Один человек в Мэриэге думал о походе в Анатолию не меньше, чем все военачальники Ларотума. Влюбленная женщина может увидеть то, что, по ее мнению, угрожает любимому человеку, даже там, где не увидят другие.

Маркиза Фэту, сама, смущенная и растерянная, безумно красивая, искала со мной встречи. Она пошла на риск и ждала меня в карете, возле Болтливой стены.

— Можно вас на пару слов, кэлл Улон?

— Я с радостью поддержу любой разговор с вами, маркиза.

Я заметил свою ленту, приколотую к ее платью. Она перехватила мой взгляд и смутилась.

— У вас красивая лента, — сказал я.

— Да, тот, кто подарил мне ее, похож на волшебника.

— Любовь делает людей волшебниками, акавэлла!

Она еще больше смутилась.

— Я хочу вас предупредить, — она теребила в руках красивый платочек, и не знала с чего начать.

— Вам некого здесь бояться, говорите.

— Ваш поход — верное средство оставить два герцогства без флота, — тихо прошептала Лалулия. — Муж говорит, что пройти в залив невозможно, а от принца и герцога Сенбакидо ждут победу, в ином случае их обвинят в предательстве и сговоре с Анатолией.

Я внимательно посмотрел в глаза взволнованной маркизы.

— Кэлл Фэту считает, что король хочет любой ценой ослабить сильнейшие провинции, любой ценой! — в ее голосе был неподдельный ужас, — вы можете погибнуть! Я знаю, что не смею просить вас, но, если было бы возможно, чтобы вы не пошли в этот поход…

— Я вас хорошо понял, маркиза, и со своей стороны хочу пообещать, что постараюсь выполнить ваше пожелание и вернуться живым…любой ценой.

— Вы обещаете это? — тихо спросила она.

— Я бы не посмел шутить с вами.

Я поцеловал золотистую прядку волос, самых душистых волос в мире, они были распущены и вились кольцами, спускаясь ниже тонкой талии…. и прижался губами к ее рукам. Смущение и сильное чувство обожгло нежное лицо маркизы.

— Мне пора, — она не хотя освободила свои руки, и наши взгляды, словно на вечность приросли друг к другу, и мне вдруг показалось, что я никогда не буду обладать ею. Что-то высшее объединило нас.

Стук колес уезжающей кареты по мостовой вернул меня к обычной жизни. В том, что рассказала маркиза, был смысл.

Волнение и любовь Лалулии заставили меня задуматься.

Я размышлял. Неужели страх Тамелия перед своими вассалами настолько силен, что он сознательно готов идти на уничтожение ларотумского флота, только для того, чтобы ослабить позиции брата и Сенбакидо. И даже, если они возвращаются с победой над анатолийским королем, он выигрывает. В любом случае он выигрывает.

Меня предупредила любимая женщина, и то, что она думает о моей жизни больше меня самого не вызывало сомнений. Но что тут можно придумать?