Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков

Это соображение – о пользе Церкви Христовой – было главным в многолетнем церковном служении митрополита Пимена. Символично, что художник П. Корин в 1930-е годы поместил в центре своего «группового портрета» русского духовенства молодого монаха Пимена. Пролетарский писатель М. Горький поспешил назвать картину «Русь уходящая», но для человека с открытым сердцем было очевидно, что не может просто уйти в никуда та огромная духовная сила, которую художник смог изобразить в красках на многих холстах. И как раз сильная фигура молодого монаха оказалась невольным прозрением великого будущего, уготованного иеромонаху Пимену.

Приняв монашество в 17 лет, он разделил судьбу русского духовенства, испытав аресты, лагерные сроки и ссылки. В 1949–1954 годах пребывал наместником Псково-Печерского монастыря, в 1954–1957 годах – наместником Троице-Сергие-вой Лавры. Он старался за каждой воскресной и праздничной литургией произносить проповеди, догматически глубокие и наставительные, по воспоминаниям современников. Став в 1957 году епископом, владыка Пимен часто служил в московском храме святого пророка Илии, что в Обыденском переулке. По воспоминаниям старых москвичей, в те годы в Москве было два златоуста: митрополит Николай (Ярушевич) и епископ Пимен (Извеков), – и по большим праздникам «народ стремился успеть побывать на службах в храме Преображения Господня на Преображенской площади и в храмах, где служил владыка Пимен». Л. В. Шапорина в дневнике, 14 июля 1955 года вспоминала архимандрита Пимена, «строгого, умного, убежденного прекрасного проповедника» и делала вывод: «…быть Пимену патриархом. Это человек без темных пятен в прошлом» (204, т. 2, с. 309).

Главным событием Поместного Собора 1971 года стало избрание 2 июня Патриархом Московским и всея Руси митрополита Пимена (Извекова). Патриарх Пимен в своей первосвятительской деятельности покорно следовал тяжким путем своих предместников. В своем докладе в 1978 году, посвященном 60-летию восстановления Московского Патриаршего престола, он сказал: «Установление народной власти и последовавший затем декрет Советского правительства от 23 января 1918 года об отделении Церкви от государства привели к коренному изменению нашей церковной жизни. Освобожденная от подчинения государству, РПЦ получила возможность и право своего самостоятельного устроения… Однако определение места нашей Церкви в новом обществе было, как известно, процессом нелегким…». Деятельность Патриарха Сергия обеспечила «успешное продвижение РПЦ к желанной цели внутреннего единства и установлению нормальных взаимоотношений с государством», – указал Предстоятель (117, с. 8–9). Тем самым прикровенно Патриарх Пимен указал как на ненормальное состояние церковно-государственных отношений в СССР, так и на желательность их исправления.

Примечательно, что в июне 1980 года Патриарх получил письмо от церковного диссидента, отца Дмитрия Дудко, в котором тот писал: «Я пытался поучать Вас, что Вы идете не тем путем, каким нужно идти. Но Вы именно идете тем путем, потому что этим путем прошли и Ваши предшественники. Идя этим путем, Церковь стоит и делает свое дело, а другой путь превращается или просто в шум, или в политиканство, во что и я оказался втянутым, в чем сейчас искренне раскаиваюсь. Дело Божие делается скромно и тихо, терпеливо и смиренно, а не так, как мне мечталось в моем воображении» (цит. по: 98, с. 230).

Служение Патриарха Пимена происходило в период не облегчения гнета со стороны государства, а скорее в период формализации этого гнета. По точному замечанию Д. Поспеловского, до принятия законов 1966 года и 1975 года Совет по делам Церкви мог считаться нейтральным посредником в отношениях церковных приходов и местных

Советов депутатов, а после принятия этих законов духовенству и верующим «приходилось обращаться именно к тому учреждению, которое преследовало и подавляло» (126, с. 337).

Утешением верующим людям могли служить слова апостола Павла: …хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5,3–5).