Путь из леса

— Вы опасный человек, комес! Оказывается, вы знаете, как захватить столицу Марки малыми силами!

Это была почти шутка, судя по его тону.

— Самое главное, Ваше… Йорре, не это. Самое главное — что дальше.

— И что дальше?

— Дальше надо обязательно решить проблему вице-короля. Дука Ансаль Годре из Мезалии Атоуской — человек умный, честный и решительный. Отличный управленец, при нём Марка процветает. Неплохой полководец: он хорошо показал себя во время подавления мятежа Исти-Маграла, лучше, чем многие другие. По крайней мере, не отдавал явно дурацких распоряжений. — Тут Дорант немножко погрешил против истины. — И он — один из глав семейства из Аттоу, на нём многое держится в этом семействе. И не только на его деньгах и товарных потоках, которые держат его люди, но и на влиянии, и на лично преданных ему дворянах. Поэтому он, если будет не на вашей стороне — смертельно опасен для вашей власти, Йорре. Не будет — в доме Аттоу многое обрушится. А самое важное то, что, здесь, в Марке, всё влияние семейства держится на вице-короле. Остальные, по большей части — младшие сыновья боковых ветвей, они и веса не имеют, и договариваться между собой будут долго: кто из них главный. Так что — надо решить, что с ним делать. Проще всего найти и устранить.

Йорре поёжился. Он только сейчас начал чувствовать, насколько власть — это тяжесть. Слово «устранить» не вызвало у него иллюзий: дука Годре должен будет умереть, невзирая на то, что человек он, безусловно, достойный. Умереть только потому, что, оставаясь в живых — даже в темнице, даже ничего не делая — всегда будет представлять собой угрозу власти Императора.

3

— И всё же, комес, скажите мне, как мне следует поступить в отношении вице-короля, когда мы захватим власть в Марке?

Дорант упрямо наклонил голову и произнёс совершенно неожиданное:

— Я бы почтительно посоветовал подыскать возможность привлечь его на свою сторону и сохранить за ним пост вице-короля и соответствующие ему полномочия и власть.

Йорре спросил с подозрением:

— Вы серьёзно? Он же из дома Аттоу, явный враг!

— Ваше Императорское Величество…

Опять! — Подумал Император.

— Комес, прекратите. Мы наедине, и я для вас Йорре. Мы же договаривались! Обращайтесь ко мне как я разрешил, или я…

Тут Йорре вдруг задумался: или он что? Отправит Доранта в опалу? Так тот, похоже, об этом только и мечтает. Казнит? Точно не за что. У нового Императора вообще нет более преданного слуги, первым перешедшего на его сторону, перетянувшего множество других и постоянно доказывающего свою преданность. Дорант, собственно, не умеет служить по-другому. Что вообще можно сделать с человеком, которому обязан по гроб жизни и который не хочет от тебя ничего?

Йорре вдруг засмеялся. И так заразительно, что Дорант после короткой недоуменной паузы тоже захохотал:

— Йорре, ну не надо. Я сейчас объясню. Заморская Марка — очень непростое место. Во-первых, она сейчас примерно вчетверо больше старой Империи по площади. Во-вторых, она населена несколькими десятками дикарских племён, из которых примерно треть наши союзники, примерно треть — относятся к нам безразлично, поскольку Империя пока не имеет возможности как-то на них влиять, например, хотя бы брать с них дань, и они продолжают жить той же жизнью, что тысячелетия до нашего прихода, — а с остальными мы воюем. Причём с переменным успехом, и, например, с капотлями на западе — с очень небольшим успехом. Мы их бьём, но с потерями, а их территорию нельзя считать принадлежащей нам: там наши только форты и то, что находится от них в прямой видимости. Отошел на десяток тысяч шагов и не принял меры предосторожности — и ты или труп, или в плену, что небольшая разница.

— Почему так? Их что, слишком много для нас?

— Да нет, это нас слишком мало для них. В Марке вообще очень сильно не хватает людей, способных воевать.

— Как так? Сюда же перебирается из Империи множество народа, и союзники многих присылают. Да и местные дикари — вы же сами говорили, комес, что треть из них на нашей стороне? Ну вот ваши гаррани, например.

— Не всё так просто, Йорре. Далеко не все союзные племена дикарей вообще умеют воевать. Многие из них стали союзниками именно поэтому. Толку от них в войне не будет.

— Но ваши гаррани?

— Ну вот хоть бы и гаррани. Они в лучшие времена могли выставить не больше тридцати тысяч обученных воинов. И это моя заслуга, что у них большинство воинов научились имперским способам ведения войны. Если бы я годы назад не наладил такое обучение, да если бы не подготовил для них и воинских начальников, и тех, кто потом стали готовить в племени новых воинов — не было бы толку.

— Ну вот. Тридцать тысяч — а сколько надо, к примеру, против капотлей?