Путь из леса

Дорант, отправивший несколько недель назад к вождю гаррани одного из слуг Харрана, не ждал воинов своего родственного (по Саррии) племени ни так скоро, ни, главное, в таком количестве: он, конечно, надеялся на большее, но рассчитывал человек на триста от силы. В Кармон же прибыл отряд из пяти сотен воинов, сотня конных и четыре — пеших. Возглавлял их старый приятель Доранта Венеу, сын Оррау, сына Аллеу, которого он учил когда-то строить своих пешцев в терцию, работать длинными копьями и стрелять из пиштолей и мшетт.

Они охлопали друг друга, как положено у гаррани (правой рукой по левому плечу, левой рукой по правому плечу, обеими ладонями в ладони другого) и обнялись.

Дорант был, собственно, для Венеу родственником, поскольку Саррия приходилась тому двоюродной сестрой. Поэтому церемонии взаимного приветствия (куда более сложные у гаррани, чем в Империи между знатью) были сокращены до предела, и оба занялись тем, что надо было сделать в первую очередь (Вы подумали, что пировать? Ну вот нет, ни разу.): размещением людей и коней на постой.

Это заняло больше двух часов, поскольку Кармон никоим образом не был готов к тому, чтобы принять полтысячи войска. Старая крепость годилась, чтобы разместить разве что крыс и летучих мышей. Людям и коням в её казематах грозили увечья, если не смерть, от полусгнивших балок и с трудом поддерживаемых ими черепиц, которые грозили обвалиться от легкого движения воздуха. Больше половины уже и обвалилось, так что кровля прикрывала от погоды лишь часть помещений.

Пришлось искать свободные места в домах у горожан и распределять гаррани между ними. Это тяжким бременем легло на остатки финансов, которыми располагали сторонники Императора. Зато удалось невзначай поставить под контроль тех горожан, что не спешили к ним присоединиться: имея в доме десяток воинов, неважно говорящих на имперском, но заведомо пришедших помогать Императору, не очень-то захочется демонстрировать приверженность узурпаторам из метрополии.

Потом Дорант, позвав Асарау, представил его Венеу. Тот, как выяснилось, знал Кау, сына Вассеу, то есть — отца Асарау, павшего при нападении альвов. Они коротко обсудили это, Венеу сделал ритуальный жест сожаления о гибели воина в бою (сильно отличающийся от жеста, которым сожалеют о гибели воина не в битве), и оба проследовали с Дорантом в бывшую малую обеденную залу, где их уже ожидал Император.

Его Величество через перевод Доранта подтвердил привилегии, данные племени гаррани: дворянство всем воинам и их потомству, земли, кои занимает племя на сей день, и кои займёт в будущем, за исключением тех, которые принадлежат Короне и её вассалам, и заодно личное каваллиерство Асарау.

Венеу это впечатлило, особенно после того, как Асарау, со слов Доранта же, объяснил ему, что это значит.

Аудиенция затянулась надолго, плавно перейдя в обед и ужин. Асарау пришлось ещё раз рассказать свою эпопею у альвов. Дорант поделился тем, чем можно было, о вызволении Императора из лап кровожадных супостатов, о битве, которую пришлось для этого выдержать, а также о помощи одного мужественного альвийского воина. К сожалению, воина этого не было в городе, потому пришлось пригласить альвийку, которая долго отнекивалась (за ней, естественно, послали Асарау, чтобы как бы чего не вышло), но потом всё-таки пришла. Напоить её не удалось (она хорошо помнила, что рассказал ей муж про напитки и их действие), так что на расспросы она отвечала односложно и не очень понятно. Тем не менее, все присутствующие (кажется, включая и её) оказались довольны.

И, когда все уже собрались расходиться, в двери постучался Калле, сообщивший совершенно безумную новость.

Альв, отпросившийся за какой-то травой, вернулся — но не один, а в сопровождении двух самок и детёныша!

Глава 8. Уаиллар

1

Его снова вывезли из аиллоу многокожих по темноте в движущемся ааи, влекомом двумя испорченными четвероногими — только на этот раз Уаиллар был в нем один, и ещё он теперь знал, что ааи на колесах называется «повозка», а животные — «лошади» (правда, произнести эти слова он бы не смог).

Он подумал, что ему странным образом доверяют — сам он, как и любой из военных вождей аиллуэ, никому чужому не стал бы так доверять.

Для себя Уаиллар объяснил такое доверие тем, что Старый, вероятно, принял его в свой клан — не проведя обычных у аиллуэ церемоний, но круглоухие многое, если не всё, делали не так, как принято у его народа.

Он подумал, что при таком безоглядном доверии круглоухие могут быть лёгкой добычей для того, кто задумает это доверие обмануть.

Дорога была скучной, и воин, в свою очередь, доверяя тем, кто его вёз, позволил себе задремать.

Чуткий сон его прервало прекращение движения. Затем дверца повозки отворилась, и круглоухий не-воин, управлявший лошадьми, сделал жест рукой.

Уаиллар потянулся, разгоняя кровь и приводя мышцы в рабочее состояние, и мягким прыжком покинул повозку. Он практически мгновенно скрылся в лесу — место было знакомое, именно отсюда он в прошлый раз двинулся к своему аиллоу.