Путь к Босфору, или «Флейта» для «Императрицы»

– Да подождали! – воскликнул, побагровев, капитан 1-го ранга. – А на берегу – это, кстати, и ваш тоже, господин ротмистр, недосмотр, – аж четыре новых батареи шестидюймовок турки понаставили! Вот и попробуй теперь, подведи к фарватеру и входу в гавань пароходики с балластом! Это же не эсминцы вёрткие да быстрые, и брони там вообще никакой, а дистанции такие, что даже турки не промажут. Как по мишеням палить будут! И если их не первым, так вторым залпом точно накроют. И толку никакого – и сколько душ ни за понюх табаку загубить! Кто ж на такое решится?

– А следующей ночи что не подождали? – спросил ротмистр. – Понимаю, в море не спрячешься – так отошли бы подальше от берега и выбрали момент…

Капитан 1-го ранга тряхнул седой гривой:

– Так прошла радиограмма о выходе «Гебена» из Босфора…

Морская хроника – взгляд с германо-турецкой стороны

«Бреслау» вышел из Босфора 23 декабря в 16 ч. 24 декабря в 3 ч. он заметил судно, шедшее без огней. Осветив его прожектором, «Бреслау» опознал в нем русский пароход и обстрелял его с дистанции в 1200 м (7 каб.). Пароход получил ряд попаданий и начал погружаться. Но тут «Бреслау» заметил, что пароход сопровождается каким-то военным двухтрубным кораблем, по-видимому, линейным кораблем «Ростислав», и несколькими эскадренными миноносцами. «Бреслау» немедленно отвернул полным ходом на ОСТ, предварительно выпустив еще несколько залпов.

Желая с рассветом войти в соприкосновение с главными силами неприятеля, которые, как он предполагал, находились поблизости, «Бреслау» вскоре перешел на N-й курс. 24 декабря в 6 ч. 50 мин., при первых проблесках рассвета он увидел пароход, шедший курсом ОСТ и в ответ на запрос поднявший русский коммерческий флаг. Вскоре в носовой части парохода последовал взрыв, а личный состав его перешел на шлюпки. После нескольких попаданий с «Бреслау» пароход затонул. Экипаж (2 офицера и 31 матрос), находившийся в шлюпках и в воде, был взят в плен. В спасании команды принимал участие катер крейсера; за одним из утопавших бросились в воду германский унтер-офицер и матрос. Пароход оказался бывшим германским пароходом левантинской линии – «Атос», захваченным русскими. Он вышел 22 декабря из Севастополя с грузом камня и предназначался для заграждения какой-то гавани, вероятно, Зунгулдака.

Благодаря потоплению обоих пароходов задуманная русскими операция не удалась.

Алексей Иванович поспешно напомнил:

– Действует приказ, запрещающий разделение основных сил флота ввиду встречи с «Гебеном». Эбергард обоснованно опасается, что линейный крейсер потопит любой одинокий встреченный корабль, да ещё и уйдёт безнаказанным.

– А от соединения линкоров всегда уходил. Хотя и с порванными боками… иногда, – добавил Садовский.

– Ну да, ну да, наслышаны, – подал голос Иван Венцель. – На пять наших линкоров «Гебен» нарвался; головной первым залпом его накрыл, со второго же по четвертый линкор в белый свет как в копеечку палили – ошиблись в дистанции «чуть-чуть», 60 вместо 40 поставили (явную издёвку штабс-капитана не заметил бы разве что глухой), а замыкающий линкор вообще не стрелял, цель не видел.

Вот теперь седовласый капитан 1-го ранга разобиделся всерьёз. Даже голос изменился – чуть ли не скандальные нотки пробились сквозь привычную хрипоту старого морского волка.

– Это здесь, в тёплом кабинете, легко рассуждать! А там шторм, туман, да угольный дым из полсотни труб – и вдруг, откуда ни возьмись, вылетает из полосы тумана двухсотметровый вражина и всем своим главным калибром в тебя целит. И то – «Евстафий» успел и повернуть как надо, и первым огонь открыть. Да ещё и попал чуть не первым же снарядом. И со второго залпа было накрытие… Если бы по прицелу «Евстафия» все остальные линкоры ударили – где б сейчас тот «Гебен» оказался? И всего-то боя, пока этот гад не сбежал – меньше пятнадцати минут.

Статский советник примирительно сказал, наклоняясь к Садовскому:

– Вы, Глеб Михайлович, не обижайтесь. Военно-морская специфика – она на то и специфика. Мне, например, как немножко инженеру, только и понятно, что неплохо бы иметь такое устройство, чтобы помогало управлять огнём всей эскадры…

Садовский тоже сбавил тон и посетовал:

– Такие устройства скоро не придумают. Так, лишь бы как, на глазок, уже такие есть, видел я у французов, а слышал – и у англичан, и у немцев тоже подобное завелось. Но пока что, скажу я вам, хороший… да и средний, пожалуй, артиллерийский офицер управляется с ведением огня одним кораблём получше таких машин. Сложно это всё, так сразу и не перечислишь; а будь просто – не ставили бы по десять – двенадцать стволов главного калибра на каждый боевой корабль, хватило бы и парочки.

– Опять Европу впереди нас ставите, – обиженно сказал штабс-капитан Венцель. – Будто светлых голов в России мало.