Путь к дому

Сильвия и не ждала. Скорей надеялась, что больше никогда его не увидит. Вскоре проснулась Селена и мыслей уже не осталось. Только теперь Сильвия осознала, что она одна с двумя крохами, а это значит, что минута умиления тут же сменяется часом слез… и так до бесконечности. Беспокойство одного сменялось криком второй.

Наконец малыши притихли, измученная Сильвия уснула, прижимая Селену к груди. А Эндемион пригрелся рядом.

Во сне Сильвия очень четко ощутила себя птицей. Маленькой птицей, зачем-то внимательно следившей за людьми. Словно ей приказали, и уступить она не могла.

Двор захудалого поместья барона, где мокрый снег сине-белыми хлопьями ложился на уже оттаявшую землю, тонул в лужах, незатянутых льдом.

«Птица» легко узнала и двух нелюдей. Они стояли во дворе, а напротив выстроилась шеренга из солдат барона.

Темный вышел первым.

Он спокойно взял тренировочную палку. Его тут же кольцом окружили люди барона. На смотрины новичков собрались в лучшей экипировке, а может, сразу решили проучит зарвавшихся пришельцев.

Плечистый и высокий богатырь из солдат коменданта вышел на встречу темному. Никто не понял, почему так быстро кончился поединок. Богатырь упал через несколько секунд. От неожиданности даже ойкнул.

Остальных это разозлило, вопреки условленному на круг вышли сразу двое. Секунда — и они тоже оказались уложенными на лопатки. Трое… пятеро. Результат оставался прежним, сильные и рослые воины барона оказывались на лопатках. Темноволосый новичок был необычайно быстр. Его точные и неуловимые движения заставляли самих же бойцов совершать ошибки. И больше всего он походил на огромного темного кота из дальних стран.

Его светлый спутник оставался абсолютно неподвижным. Казалось, все, происходящее на ристалище, его никак не задевало. Но вдруг легкая тень пробежала по лицам обоих новобранцев. Темный зарычал в голос, в прыжок он очутился за частоколом бароновой фазенды. А светлый встал в боевую стойку. За что сразу пятеро самых крепких бычков, только подошедших, чтобы глянуть на диво-дивных новичков, бросились на него. И все пятеро очутились в лужах грязи, а светлый словно бы и не пошевелился.

— Я велел не подходить к нашей сестре! — от тона светлого по спинам всех побежали мурашки. Птице стало так страшно, что она больше всего захотела улететь. Но птицу словно привязали. Улетать никак не получалось.

— Да кому она сдалась! Мало что ли девок?! — фыркнул толстый комендант, борясь так с накатившим звериным страхом. Не будь у него за плечами двух войн, он скулил бы и плакал, но он видел смерть во всей красе. Только вот сейчас перед ними стоял кто-то, кто был страшней самой смерти. Бог? Или… его сын?! Озарение посетило капитана. Это боги… Через секунду все во дворе оказались на коленях и смотрели только себе в ноги. Поднять глаза казалось чем-то невозможным.

— Я повторю в последний раз, из милосердия…, - капитану почудилось, что сам Светлый с трудом произносит это слово. Словно пробует его на вкус, как что-то новое, никогда им неиспользуемое. — К девушке не подходить. И тогда мы послужим твоему барону, но только обороной. Вы меня поняли? Вы нам кров и приют, мы вам защиту. К сестре не подходить. И это моё последнее слово.

Затянувшуюся тишину нарушил Темный, он притащил за шиворот мальчонку, недавнего визитера дома Сильвии, и грубо швырнул на ристалище, явно предлагая поединок. В ответ на предложение мальчишка скулил, ужас в его глазах был непередаваем. Но тут вдруг темный отступился, как будто его одернули за руку. Он, рыча, просто навис над несчастным неминуемой, но отчего-то помиловавшей его смертью.

— Господин комендант, мы же поняли друг друга? — уже буднично и вежливо продолжил Светлый.

Птица наконец нашла в себе силы отклеить взгляд от разыгравшейся сцены…

Сильвия резко проснулась и с шумом перехватила дыхание.

Она знает, знает обоих! Боги, как, как все они оказались здесь?! Темные — это Алеон, тот самый мальчишка из лоскутков памяти, а Светлый — светлый это сказочный король волшебного царства. Разве нет? Только вот… его имя…

Сильвия рывком попробовала заглянуть в приоткрывшуюся створку царства памяти. Но оно снова захлопнуло двери, да еще и амбарный замок повесило!

И Сильвия перестала верить сама себе. Это сон, просто сон. Еще чуть-чуть, она проснется в тереме конунга. Рядом будет только маленькая О`Силей, и все будет по-прежнему…

Но сон и не думал кончаться. А с пробуждением двух комочков грозился обернуться настоящим кошмаром, состоящим из детского крика, царапок и отрыжки.

Спутники Сильвии вернулись уже за полночь. К ней в комнату заходить не стали. И в эту ночь дети впервые остались полностью на её попечении. Сильвия не знала — радоваться или плакать. Выйти к нелюдям самой казалось неверным и опасным. Словно бы даже в делимом ими сейчас доме все играли в прятки, или и вовсе, в кошки-мышки.