Путь к колодцу (СИ)

   - Да нет... Нет... - не вдумываясь в ответ, я невольно подался к схеме, поражённый местоположением кордона. Шангарское шоссе, на этом участке, выгибалось широкой дугой и именно тридцать шестой, тридцать седьмой его километры были ближайшими к юго-восточной границе кордона. И именно с его стороны доносился рёв турбины, и выплывали, судя по донесениям, на шоссе таинственные "слабосветящиеся объекты". Столь внезапная удача просто ошарашила меня, буквально до головокружения, забыв обо всём, вглядывался я в схему: лес, как лес, два небольших озерца, одно даже название имеет - Изумрудное. То, что, вероятно, пропало, река пересекала кордон ближе к северо-западной границе, вот и всё, ни каких особенностей, самый обычный участок, и от населённых пунктов довольно удалённый, а значить и от дорог...

   Я оторвался от схемы, более подробно изучу в Агентстве, повернувшись к Ерёменко, закончил свою мысль:

   - Да, вот, что бы не было сплетен и неуместных слухов, - жестом я предложил ему вернуться к столу:- Я вас посвящу в некоторые детали этого дела, но, само собой разумеется...- Выдержав выразительную паузу и придав лицу самое строгое выражение, обычно это действует,- авторитет "фирмы" гарантирует, продолжил:

   - Это строго между нами, вы, разумеется, знаете, что бывает за разглашение государственной тайны, раз вы к ней приобщились, надеюсь об этом особо предупреждать нет необходимости?

   Его вид говорил о предельном внимании к моим словам, убедившись в этом, я продолжил:

   - Так вот, вполне возможно, что у Клима Фомича.- странно, что я с первого захода запомнил имя и отчество обходчика, это порадовало меня и, конечно же, добавило авторитета: - Поражена психика, в результате определённого воздействия ряда факторов, обусловленных воздействием со спутника. Это всё что я пока могу вам сказать.- закончил я, не спуская с него взгляда.

   И куда только твоя любовь к юмору делась, - усмехнулся я мысленно, довольный придуманной версией и действием, оказанным ею на Ерёменко. Он заметно побледнел, и я уже было решил, что несколько перестарался от излишнего усердия.

   С его слов я быстро переписал некоторые данные о Климе Фомиче Старычеве -- шестидесяти семилетнем холостяке, с несколько подпорченной анкетой в графе судимость, в прочем это было так давно...

   Когда я уже совсем было собрался уходить, Ерёменко, всё ещё неважно выглядевший после моей обработки, глухо сказал, глядя в сторону:

   - Вы знаете, наверное, у меня тоже поражена психика, теми же факторами...

   Я с интересом взглянул на него, останавливаясь у дверей, бледность его усилилась, глаза лихорадочно блестели.

   - В чём это выразилось?- заинтересовался я. Он засуетился, выскакивая из-за стола:

   - Вы присаживайтесь, присаживайтесь...- он подставил мне стул, сам присел на стол, нервно потирая руки.

   - Успокойтесь, сядьте и расскажите всё по порядку.- предложил я ему, удивлённый столь быстрой переменой его настроения.

   - Вам легко говорить - успокойтесь!- он проговорил это срывающимся на крик голосом: - А если узнаёшь, что твоя психика поражена?

   Он с ужасом и надеждой смотрел на меня:

   - Боже мой, что же делать, что делать Фомичу? Ведь он мне почти как родной...

   Такого результата от своей версии я не ожидал, как бумеранг она вернулась, что бы ударить. Я начал на ходу импровизировать:

   - Успокойтесь, Ерёменко, ни чего не поправимого не произошло, поражение психики совершенно исчезает вне поражающих факторов, а здесь вы находитесь далеко от любого поражающего фактора.- Неожиданно пришла мне в голову спасительная мысль, и я даже улыбнулся про себя, собственной двусмысленности по поводу поражающих факторов, ведь невольно, но я сам таковым оказался. И, всё же, как мало надо, что бы напугать человека до полусмерти.

   - Вы уверены? - в голосе его зазвучала надежда, я снисходительно улыбнулся, приятно ощущать свою власть, как бы призрачна она не была:

  -- Как в том, что я перед вами.

   И всё-таки Ерёменко мне нравился, может потому, что мы с ним очень похожи своим отношением к жизни. В нём я легко узнавал самого себя.

   - Вы ведь вполне себя контролируете, и, думаю, совершенно не подозревали о поражении своей психики. Да и наше Агентство, наверное, даром хлеб не ест, и если бы было что-то серьёзное, то, уж будете уверены, тревогу подняли бы.

   Я налил воды из графина и подал ему стакан, он, с отсутствующим видом, сделал несколько глотков, стуча зубами о стакан.

   - Вы...- откашлявшись, он попытался улыбнуться:- Вы не представляете, извините меня, ради бога...- он приложил при этих словах руку к груди:- Но я так испугался. Это не мыслимо, Я давно уже хочу об этом кому-нибудь рассказать. Там...- он кивнул в сторону схемы на стене: У Фомича, действительно происходит, что-то неладное, И с Фомичём что-то неладно... Но я боялся...Это такое непонятное...- он решительно стукнул кулаком по столу: - И не в том дело, что у Фомича что-то с психикой, там всё гораздо страшнее и непонятнее... Я верю каждому слову Фомича.