Путь к рейхстагу

По внешнему виду рейхстаг неказист. Три этажа, четыре башни, в центре купол, а на куполе шпиль. Окна и двери замурованы красным кирпичом, это видно очень отчетливо. На месте окон и дверей оставлены амбразуры. Я приложил к глазам бинокль — в амбразурах стволы пулеметов. Насчитал их до двадцати. «Вот тебе и рейхстаг, — рассуждал я про себя, — настоящая крепость».

Противник из рейхстага и справа, из Кроль-оперы, хлестал свинцом. Вскоре фашисты открыли огонь из артиллерии и тяжелых минометов, но их снаряды с воем пролетали над нами и рвались где-то позади, в районе моста Мольтке, через который командование срочно перебрасывало к нам танки, артиллерию и гвардейские минометы «катюши».

В воздухе показались наши самолеты. Они шли широким фронтом. У Бранденбургских ворот в парке Тиргартен содрогнулась земля-Огонь противника по мосту Мольтке прекратился. Через несколько минут у «дома Гиммлера» появились десятки наших Т-34, за ними тягачи тянули тяжелые орудия. Вслед шли «катюши». И всю эту массу боевой техники устанавливали на узком участке фронта. Было тесно, и прямо-таки не хватало места. Сержант Виктор Куприянов из батареи Винокурова умудрился втащить свое орудие на второй этаж.

Его идею подхватили многие. Даже две «катюши» втянули по широким лестницам «дома Гиммлера» на второй этаж. Дверные проемы оказались узкими, их быстро расширили — разобрали внутренние стены и грозное оружие нацелили на рейхстаг.

Из штаба полка пришел старший сержант Съянов. Два дня назад его ранило, но ранение оказалось легким, и он находился в санбате дивизии. Приходу Съянова я был рад. Мало кто уцелел из ветеранов батальона. А тут старый знакомый!

— Здравствуй, здравствуй, Илья Яковлевич! Рассказывай, какими судьбами вернулся в батальон?

Он мне рассказал, что сегодня утром все тыловые подразделения дивизии облетел слух, что батальон Неустроева уже чуть ли не взял рейхстаг. Вот Съянов и заторопился. Врачи не отпускали. И тогда он просто сбежал.

Позвонил помощник начальника штаба полка майор Андрей Логвинов и сообщил, что нужно немедленно направить в штаб кого-нибудь из офицеров, чтобы получить пополнение.

Капитан Ярунов и замполит лейтенант Берест находились в ротах и лежали в цепи стрелков на Королевской площади. Отозвать их было невозможно. Немцы держали площадь под многоярусным пулеметным огнем. На НП со мной находился старший лейтенант Гусев. Но он был нужен мне.

Я решил направить Съянова. Он хотя и старший сержант, но мог в боевой обстановке заменить офицера.

Через час Съянов привел около ста человек.

В это время в батальоне насчитывалось триста пятьдесят человек. Пополнение казалось солидным, тем более что наполовину состояло из фронтовиков, вернувшихся после ранения из госпиталя. Остальные были в основном юноши лет восемнадцати.

Со Съяновым в батальон пришли капитан Матвеев — агитатор политотдела дивизии и капитан Прелов — агитатор полка.

Из пополнения сформировали первую роту, ее командиром я назначил Съянова. Взводы и отделения возглавили бывалые солдаты. Подбирались они просто по внешнему виду. Смотришь — пожилой, фронтовик, неплохая выправка, говоришь: «Будешь командовать первым взводом. А ты — вторым, а ты третьим».

Матвеев и Прелов пришли кстати. В новой роте они разъяснили бойцам задачу, рассказали о боевом пути батальона. Молодежь слушала с раскрытыми ртами: уж очень увлекательно и толково говорила агитаторы.

Рейхстаг в то время приковал всеобщее внимание. Кроме знамени политотдела армии мы имели еще и красные флажки, которые по инициативе парторгов и комсоргов рот сделали сами солдаты. Флажков было много — на каждое отделение по одному, а то и по два. Все стремились быстрее ворваться в рейхстаг.

— Пустите меня вперед, я же перед строем давал слово, что доберусь до гитлерова логова первым, — просил пулеметчик рядовой Якимович, который с небольшой группой солдат находился в моем резерве.

В просьбе бывалого воина не было ничего показного.

На этом же настаивали сержант Ищанов, солдат Прыгунов, Бык, Шускин, Богданов, Солодовников.

Высокий боевой порыв людей внушал уверенность, что атака завершится успешно. Воины жили одной мыслью — взять рейхстаг.

Со мной находилась группа коммунистов со знаменем из штаба корпуса во главе с капитаном Маковым. С ним были старшие сержанты Лисименко, Минин, Загитов. Этой группе поставил задачу лично командир корпуса генерал Переверткин: водрузить флаг корпуса над рейхстагом. Такая же группа, возглавляемая майором Бондарем, ушла в боевые порядки соседней 171-й стрелковой дивизии.

Все подвалы угловой части «дома Гиммлера» заняли незнакомые мне офицеры-артиллеристы, танкисты. Они устанавливали стереотрубы, налаживали связь по телефону и рациям. Подвалы походили на муравейник. Кого только там не было! И корреспонденты, и кинооператоры, какие-то представители из Москвы.