Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Такая ситуация не возникла бы в условиях социалистической революции, если бы государство сразу стало превращаться в не государство в собственном смысле слова (то есть система управления обществом формировалась бы не как отдельная от остального общества структура, а была бы продуктом общественной самодеятельности граждан, результатом их социального творчества).

Необходимой предпосылкой для этого было бы завоевание условий, при которых государственный аппарат формировался бы рабочим классом и функционировал при его прямом участии и контроле. Однако в ходе экономической и политической борьбы 1917-1922 годов выявилось поражение рабочего класса в схватке с бюрократией за рычаги экономической и политической власти. Бюрократия, хотя и пойдя на компромисс, и сохранив, в порядке этого компромисса, некоторые второстепенные каналы влияния рабочему классу, получила реальную возможность претендовать на политическую монополию и монополию экономического управления.

Таким образом, советская бюрократия сделала шаг к образованию своеобразного господствующего класса, занимающего это место благодаря сосредоточению в ее руках как функций управления экономикой, так и фактического распоряжения средствами и результатами производства. Политическим лидером, наиболее последовательно выразившим эти стремления новой советской бюрократии, и оказался И. В. Сталин.

Советская бюрократия и политически, и по составу была тесно связана со своим союзником (рабочим классом), но все же преимущественно ее составляли выходцы из низших и средних слоев старых служилых сословий, выдвинувшиеся на высшие должности в ходе революции. В тоже время состав советской бюрократии во многом формировался из прежних участников революционного движения, что также накладывало на ее социальный облик весьма сильный отпечаток. Главной социально-экономической детерминантой ее позиции стало, однако, не столько ее происхождение или степень участия в революции, сколько ее фактическое положение как центрального звена экономического и политического управления. В этом ее положении присутствовала и буржуазная (точнее, государственно-капиталистическая) составляющая — но только как элемент (и даже осколок) в ряду других. Можно говорить и о некоторых элементах эксплуатации трудящихся бюрократией — в той мере, в какой бюрократия присваивала себе особые привилегии в системе распределения, и в какой использование производимого прибавочного продукта осуществлялось независимо от воли и интересов трудящегося большинства (а подчас и прямо вопреки им). Но эти элементы были вовсе не основными и уж никак не определяющими функции данного социального слоя, да и они осуществлялись преимущественно не капиталистическими методами. И в любом случае бюрократия была кровно заинтересована воспрепятствовать реставрации частнохозяйственного капитализма.

Таким образом, советское общество можно интерпретировать как своеобразное «буржуазное общество без буржуазии». Речь в данном случае идет не об известных словах Ленина из «Государства и революции» о буржуазном праве и охраняющем его буржуазном государстве без буржуазии (в связи с принципом распределения по труду). Речь идет не о таких неизбежных, объективно необходимых элементах преемственности между буржуазным обществом и первой фазой коммунизма. Речь идет о тех элементах капиталистических отношений, которые сохранялись и воспроизводились как в силу недостаточной для движения к социализму зрелости производительных сил советского общества, так и в силу фрагментарности формировавшихся (на основе этих незрелых производительных сил) элементов социалистических производственных отношений. В результате возникла система, основанная на глубоко противоречивом сочетании нецелостных, фрагментарных буржуазных и небуржуазных (антибуржуазных) элементов в общей для них оболочке социалистических производственных отношений. Своеобразие ситуации состояло в том, что наличие элементов буржуазных отношений, в силу их нецелостного и «придавленного» характера, не обеспечивало существования адекватных им классов и социальных групп. Более того, к середине 30-х годов эти социальные группы практически полностью исчезли.

1.3. Социализм или государственный капитализм?

Одним из сильных возражений против концепций, отрицающих социалистический характер советского общества, является указание на тот существенный социальный прогресс, который был достигнут в ходе его развития, — прогресс, выходящий за рамки того, что было возможно и допустимо в буржуазном обществе.