Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Германский нацизм представлял собой не чисто немецкое явление. В самой крайней форме он воплощал наиболее полную и беспощадную политическую форму господства капитала, которая пробивала себе дорогу не в одной только Германии (подобные же черты можно увидеть в муссолиниевской Италии, франкистской Испании, хортистской Венгрии…), а ее сторонники поднимали голову в большинстве европейских стран и в США.

И вот эта «коричневая чума» была побеждена. Кем? Сыграл ли свою роль исконный русский патриотизм, или защита советским народом ценностей социализма, обеспечившего нам и экономическое, и моральное превосходство в войне? Может быть, нас вели к победе воля и авторитет товарища Сталина, стоявшего во главе Коммунистической партии и Советского государства? Или все дело в эффективности безжалостной сталинской машины принуждения?

Некоторая доля истины есть, вероятно, в каждом из этих ответов. Но какая? Что сыграло решающую роль в нашей Победе?

Она никак не может быть объяснена жесткими мерами принуждения военного времени — эти меры в достатке применялись и другими воюющими сторонами, вплоть до применения рабского труда в фашистской Германии. Но советская экономика оказалась эффективнее — благодаря не одной только «железной руке» государства, которая сама по себе не решила бы проблемы, если бы не была подкреплена массовой инициативой рабочих, специалистов, хозяйственников. «Все для фронта, все для победы!»184.

К началу Великой Отечественной войны экономика Германии превосходила экономику СССР по большинству показателей промышленного производства, за исключением нефтедобычи, в два-три-четыре раза. Быстрая потеря в начале войны многих промышленных районов, где производилась значительная часть продукции военного назначения, грозила сделать это превосходство сокрушительным. Но руководству СССР удалось спланировать и провести операцию, выигрыш которой во многом предопределил выигрыш всей войны. Речь идет о массовой эвакуации промышленных предприятий и их персонала, одновременно с мобилизацией гражданской промышленности и переключением ее на обеспечение военного производства. Централизованная плановая система управления, сложившаяся в предшествующий период, была очень эффективным подспорьем в решении этой задачи.

Всего было эвакуировано с июля по декабрь 1941 г. из угрожаемых районов 2593 предприятия. В их числе было 1523 крупных предприятия, из которых 1360 предприятий, главным образом военных, были эвакуированы уже в первые три месяца войны. Из общего числа эвакуированных крупных предприятий 667 было направлено на Урал, 308 — в Казахстан и Среднюю Азию, 244 — в Западную Сибирь, 226 — в Поволжье, 78 — в Восточную Сибирь. В тыловые районы было вывезено железнодорожным транспортом более 10 млн человек, водным — более 2 млн человек.

За время войны из районов, которым угрожал захват противником, по железным дорогам проследовало около 1,5 млн вагонов, или 30 тыс. поездов с эвакуированными грузами.

Из западных районов было перемещено 2,4 млн голов крупного рогатого скота, 5,1 млн голов овец и коз, 0,2 млн свиней, 0,8 млн лошадей, много сельскохозяйственной техники, зерна и другого продовольствия185.

Через неделю после начала войны правительство приняло мобилизационный народнохозяйственный план на третий квартал 1941 г. В августе был принят военно-хозяйственный план на четвертый квартал 1941 г. и на 1942 г. 26 июня 1941 г. вышел указ «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время», согласно которому отпуска отменялись и вводились обязательные сверхурочные: рабочий день для взрослых — 11 часов при шестичасовой рабочей неделе. С февраля 1942 г. стала проводиться плановая мобилизация на промышленные предприятия и стройки среди трудоспособного городского населения, включая 14-летних подростков. Однако военная экономика, сопряженная с дефицитом сырья, кадров, неблагоприятной и постоянно меняющейся военно-политической обстановкой и т. п. факторами, путавшими всякие предварительные расчеты и решения, не могла функционировать в условиях слишком жесткого централизма. Уже 1 июля 1941 г. вышло постановление правительства «О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени», которое фактически использовалось для расширения прав не только наркомов, но и руководителей крупнейших предприятий, прежде всего, в области распоряжения материальными ресурсами186.

Оккупация значительных территорий на западе страны серьезно осложнила функционирование экономики СССР. Самым тяжелым положение в народном хозяйстве и, особенно, в военной промышленности было в конце 1941 — начале 1942 года, когда эвакуированные с запада предприятия еще находились «на колесах», а тем, кто уже прибыл к месту назначения, только предстояло развернуться на новых местах. Были разрушены прежние кооперационные связи, остро не хватало электроэнергии, топлива, сырья и материалов, квалифицированных кадров.