Путь к тишине. Часть 2 (СИ)

— Абсолютно. Полное соответствие образу. Как если бы и не знал ничего иного в жизни, — сказал Маркус и вздохнул: — Понимаешь, что я хочу сказать? Он воспринимает это не так, как большинство из нас. Не притворяется, не изображает, скажем, крестьянина или ученого, а становится им. Действительно проживает эту жизнь. Поразительная способность к мимикрии! Так что если ты решила докопаться до истинной сущности этого человека, тебе придется нелегко. И потом, знаешь, как бывает в таких случаях — ты узнаешь правду и думаешь: зачем мне эта правда понадобилась? Без нее было лучше.

— Боюсь, в сложившихся обстоятельствах у меня нет другого выхода, — коротко усмехнулась Кедвин. — Послушай, что я тебе расскажу о последних событиях здесь, в Париже, тогда и скажешь, к которому из его тождеств применимо то, что я видела в его исполнении…

Маркус выслушал всю историю молча, хмурясь и постукивая пальцами по столу в такт своим мыслям.

— Ну вот, — подвела итог Кедвин, — пока на этом все закончилось. Могу сказать, тебе просто фантастически повезло, что тебя именно в эти дни не было в Париже. Не то мы бы встретились в том подвале. Так что скажешь о подвигах нашего старца?

— Не знаю что и сказать, Кедвин, — задумчиво ответил Маркус. — Видишь ли… Он очень сильный. Не только и не столько физически, хотя и это тоже есть. И очень смелый. Вот только представление о том, когда и как стоит пустить эти качества в ход, а когда лучше подобру-поздорову унести ноги, у него свое собственное. Иной раз весьма оригинальное. Возможно, тебе представится случай заглянуть под все эти маски и личины… Если я правильно понял, он с самого начала выделял тебя среди прочих «союзников». Возможно, он к тебе неравнодушен. Вот только к добру это или к худу — кто знает.

— Не думаю, что к худу. Кое-что полезное ты мне рассказал, Маркус. Хотя на самом деле мне нужно бы знать о нем кое-что еще, но этого ты уж точно не расскажешь. Что ж, спасибо.

— Пожалуйста. Хотел бы я помочь тебе больше.

— В таких делах трудно рассчитывать на помощь, Маркус. Некоторое представление об этом человеке я получила, дальше попробую разобраться сама.

— Будь осторожна, — сказал Маркус. — Кроме всего прочего, он опасен. Очень опасен.

— Я тоже. Или ты в этом сомневаешься?

— О нет, — с улыбкой ответил он. — Просто иногда забываю, что ты уже не наивная драчливая девочка, какой когда-то попала ко мне в руки.

— Драчливости с тех пор не убавилось, — вздохнула Кедвин, вставая, — а вот наивность теряется лишь однажды и бесповоротно. Прощай, Маркус. Если что — ты знаешь, как меня найти.

— И ты знаешь, как найти меня.

Он встал, проводил ее до двери и еще раз обнял и поцеловал в лоб на прощание. К этому они тоже привыкли — всякий раз, расставаясь, не знать, состоится ли следующая встреча.

Хотя возможно, легче было бы не прощаться совсем. Как будто выходишь на пять минут.

*

По пути домой Кедвин раздумывала над словами Маркуса. Нет, она не встревожилась и не испугалась. Но задача, которую она перед собой ставила, теперь казалась и интереснее, и сложнее.

И опаснее.

Она давно не играла в подобные игры с Бессмертными. А уж с такими! Но в этом и интерес.

Была и другая забота. Мишель.

Ни одной ночи в доме Кедвин она не провела спокойно. Поутру иной раз она не помнила своих кошмаров, но кричала и плакала во сне каждую ночь. Мишель оставалась молчаливой и печальной, совсем непохожей на ту, какой Кедвин увидела ее впервые.

Конечно, все это естественно и все пройдет, дай только время… Но сегодня с утра что-то в поведении Мишель изменилось. Она была такой же тихой и молчаливой, но задумчивость ее стала как будто светлее, она время от времени прислушивалась к чему-то в себе. Вот это был совсем не обязательно хороший признак, и Кедвин решила: если поведение Мишель не изменится, надо расспросить ее, не дожидаясь, пока она соберется поговорить сама.

Приехав домой, Кедвин застала Мишель на кухне.

— Привет. Мне вот захотелось перекусить. Будешь?

— Буду. Я тоже голодная.

Кедвин поднялась к себе, быстро переоделась и снова спустилась на кухню. Мишель уже ставила на стол тарелки, что-то даже мурлыча себе под нос. Она не выглядела веселой, но перемена в ее настроении была очевидна.

За едой Кедвин не стала заводить разговоров. Мишель заговорила первой.

— Кедвин, ты уже дала ответ Адаму? Ну, насчет поездки?

— Еще нет. А что?

— Я хотела сказать. Я поеду с вами.

— Да? — прищурилась Кедвин. — Вроде бы вчера ты не была настроена на веселье.

— Я и сейчас не настроена именно на веселье, — вздохнула Мишель. — Просто я… — Она споткнулась и опустила глаза.

Кедвин положила вилку и повнимательнее всмотрелась:

— Мишель, что случилось?

— Я не знаю… это, может быть, просто моя фантазия…

Она снова посмотрела на Кедвин.

— Просто… мне сегодня приснился странный сон… а может, это был и не сон. Я видела Ричарда во сне каждую ночь, но иначе, тогда мне снилось прошлое. Наша первая встреча… свидания… — ее голос дрогнул. — Его смерть… А сегодня я видела его так, как вижу тебя сейчас. Будто он пришел ко мне в комнату и сидел на краю постели.