Путь к тишине. Часть 3 (СИ)

— Ты рассказал мне о том, что с тобой было в юности. Меня сразу насторожило, что ты, упомянув о своем недостойном поступке, не смог объяснить, что тебя толкнуло на столь глупый шаг. Как и то, что ты так рвался остаться учеником этого рыцаря, сэра Бенджамина, несмотря на то, что он с тобой обошелся… ну, скажем, неподобающим образом. Нет, не говори, что ты это заслужил! Ты был глупым мальчишкой, и он не должен был прибегать к подобным приемам.

Сандра многозначительно глянула на Моргана и добавила:.

— Если, конечно, у него не было на то своих причин, о которых ты либо ничего не знал, либо… начисто забыл.

— Интересно, — протянул Морган, откидываясь на спинку кресла. — По-твоему, он сумел стереть мне память? Но каким образом?

— Не будь наивным, Роберт. Способы лишить человека памяти существуют и существовали и двести, и тысячу лет назад. Не говоря уж о подмене восприятия.

— Нет, Сандра, — покачал он головой. — В твоих рассуждениях нет логики. Одно то, что мой учитель при неких обстоятельствах не сдержался и слишком резко отреагировал на мой поступок, никак не доказывает, что мои потерянные воспоминания — однозначно свидетельства против него. Нет мотива. Зачем ему все это было нужно?

— Этого ты не узнаешь, пока не вспомнишь что-нибудь из скрытого за завесой.

Морган встал и принялся ходить туда-сюда по комнате.

— Ну, а третий вопрос?

— Ты назвал имя, во-первых, — спокойно отозвалась Сандра. — О, со мной он называл себя иначе! Но потом я следила за ним издалека и знала почти все его имена и личины. Во-вторых, я узнала его по описанию. Знаешь, бывает, и пары деталей достаточно, чтобы вспомнить человека. Прости, я не должна была обращаться с тобой так резко. Судя по всему, ты всего лишь очередная его жертва. И в отличие от меня не осознаешь, что именно с тобой произошло, а продолжаешь любить его и доверять ему.

— Сандра, мне страшно тебя слушать!

— Подумай сам над тем, что тебе уже известно. Для меня ведь было хуже всего не то, что он силой заставил меня служить ему. Нет. Хуже всего, что он заставил меня поверить. Даже полюбить. Со мной в итоге было бы то же, что и с тобой. Тоже была бы довольна и счастлива и не задумывалась о том, что меня держат за коврик для вытирания ног. Если бы не сбежала раньше.

Морган остановился и устало провел по лицу ладонью:

— У меня в голове не укладывается. Он же… он был самым близким мне человеком! И теперь ты говоришь, что он… такого просто не может быть!

Она подошла и осторожно дотронулась кончиками пальцев до его подбородка. Он поднял голову, глянул на нее — и увидел, что у нее в глазах блестят слезы.

— Кажется, я все-таки ошиблась, — произнесла она шепотом, — когда думала, что тебе повезло больше, чем мне. На самом деле наоборот… Пойми, я не знаю, что с тобой произошло, и не знаю, какой в этом была его роль. Но сознание порой отторгает то, с чем не способно смириться. Что такого должно было случиться с тобой, чтобы ты не пожелал об этом помнить? Ты говоришь, что не интересуешься мужчинами, но называешь его имя во сне в ответ на ласку. Разве это нормально?

— Я… мне нужно подумать, — тихо сказал он.

— Нет. Не подумать. Тебе нужно вспомнить. Хоть что-нибудь из того, что казалось забытым. Я могла бы тебе помочь, но не сейчас.

Он не хотел соглашаться с ней, слишком жестокими казались ее подозрения, но возразить не успел. Она притянула его к себе и закрыла рот долгим, нежным поцелуем.

Завтра, мысленно пообещал себе Морган. Мы вернемся к этому прямо с утра, и я во всем спокойно разберусь.

*

Утомившись приключениями и переживаниями, МакЛауд уснул сразу, едва добравшись до постели. Но даже такой усталости хватило ненадолго.

Посреди ночи он проснулся и понял, что вряд ли сможет заснуть снова. Слишком много мыслей навалилось сразу, слишком многому хотелось найти объяснение! Особенно после разговора с Митосом.

В том, что решение выйти проветриться было глупостью, он не сомневался с того момента, когда понял, что не может противиться приказу следовать за невидимым и никому больше не слышимым голосом. Очутившись в особняке, он понадеялся, что сумеет справиться с возникшей проблемой. Не смог.

Что было потом, ему хотелось бы знать подробнее, но задавать вопросы было неудобно. Да и вряд ли Митос будет что-то рассказывать. Он тогда пребывал в полубессознательном состоянии, не чувствуя власти над собственным телом и не имея сил противиться приказам голоса, вполне человеческого. Он думал, что убил Мишель и того парнишку, пока не увидел их живыми.

Значит ли это, что и все остальное, бывшее с ним в те полчаса, только плод его воображения?

Нет, в это МакЛауд не верил. Была смесь видений и реальности, но те несколько мгновений, когда на него пахнуло настоящим ледяным холодом небытия, не могли быть фантазией. И то, что от падения в этот холод его удержал именно Митос, удержал, хотя и сам мог сорваться следом — это тоже было реальностью.

С этой реальностью он, Дункан МакЛауд, теперь обязан считаться.