16 нояб. 04: "Сегодня мы окончили нашу погрузку и, должно быть, опять получим первый приз[329]. Я грузил всю ночь и потому устал… Наш адмирал проявляет большие строгости. После спуска флага сообщение между кораблями запрещено. Вчера три офицера с крейсера "Дм. Донской" поехали ночью на "корабль Х.", чтобы отвезти какую-то даму, которая у них обедала. Сегодня утром о них вышел приказ, по которому они списываются в Россию, (уезжают завтра), где будут преданы военно-морскому суду. Адмирал давно уже был зол на этот крейсер за проявление недисциплины.
Мадагаскар, остров St Marie, 19 дек. 04: "В Ангра-Пеквэне простояли 6 дней без сообщения с берегом; из-за сильных ветров никак не могли скоро покончить с погрузкой угля. Оттуда пошли прямо на Мадагаскар; близко прошли мимо мыса Доброй Надежды. Дальше нас нагнал сильный попутный шторм, который продолжался три дня. Волны громадной высоты перекатывались через палубу юта (кормы), но нас качало сравнительно очень мало; зато крейсеры имели очень страшные размахи и совсем ложились бортами… Последнее время нас кормили довольно скверно; провизия, взятая из России, вышла; а с парохода-ледника нам давали наполовину испорченное мясо".
Nossi Be, 27 дек. 04: "Пришли сюда сегодня утром; соединились с нашими кораблями эскадры Фелькерзама, с теми, которые, пришли сюда через Суэц. Мы вышли сюда накануне Рождества. По дороге нас встретила "Светлана" и миноносцы, которые были посланы из отряда Фелькерзама. Они сообщили нам все печальные новости, между прочим и о взятии Артура, и о потоплении эскадры… По пути сюда мы праздновали Рождество. Была устроена елка из деревянных прутьев, обвязанных зеленой кожурой с кокосовых орехов; последнее время у нас не было сообщения с берегом, и потому мы не могли достать свежего дерева. Вчера команда устроила представление. Весело были разыграны малороссийские комедии. Несмотря на замкнутую жизнь, команда все-таки умеет веселиться. За все время нашего плавания команду ни разу не спускали на берег. Большим развлечением служат им две обезьяны, купленные в Либрвилле: они сделались теперь совсем ручными и очень забавными… С потерей артурской эскадры наши дела далеко не блестящи, но Рожественский не падает духом и очень торопится на Восток. Может быть, с его энергией и при известном счастье нам удастся прорваться во Владивосток… Последнее время мы ведем сторожевую службу, и я довольно часто хожу на миноносце на ночь в море. Идем без огней с заряженными минами. Ночью море фосфоресцирует светящимися пятнами и потому на расстоянии не знаешь, светится ли пароходный огонь или это светит само море".
30 дек. 04: "Вчера мы сделали очень интересную прогулку по острову: съехав в 6 часов утра на берег, пошли пешком на ванильные плантации одного француза, с которым мы здесь познакомились. Там мы прошли к речке, в которой водятся крокодилы. Большие крокодилы очень осторожны и при нашем появлении сейчас же скрывались под водой; мы видели только их спины, или же только одни всплески, которые они делали, отплывая от берега. Только одному X. удалось убить одного маленького крокодила. Мы гуляли по лесам; они здесь необыкновенно красивы, состоят из разнообразных, в большинстве случаев небольших деревьев в кустарников. Яркая зелень, много красивых птиц и бабочек. Доктор Б. поймал в коробку хамелеона, который привезен на корабль. В лесу хамелеон был светло-зеленого цвета, так что его очень трудно было отличить от листвы кустарника, на котором он сидел; когда же его посадили в коробку, он сейчас же сделался темно-бурым. В лесу мы нашли норы земляных крабов. При нашем свисте они вылезали каждый из своей норы и с любопытством слушали. Как только свист прекращался, крабы прятались обратно. Говорят, что здесь много змей боа, но они показываются только вечером. В полдень мы пошли обратно в город. Было страшно жарко (здесь теперь лето). Солнечные лучи падали совершенно отвесно и потому на дорогах не было никакой тени… На эскадре довольно много больных офицеров и матросов, не переносящих жаркого климата. Многих на днях отправляют в Россию. У нас на "Александре" все здоровы".