Путь к возвышению (СИ)

Словно бездушная мясная туша, Алданон позволил утянуть себя наверх, глядел на повисшие руки и ноги, пытаясь вспомнить, что же забыл там внизу, где так холодно, и вдруг увидел в не-живой черноте очертания рогов, шипов и длинных когтей. Что-то шевелилось внутри и глядело на него через замочную скважину между мирами. Настанет день, и дверь откроется, выпустит его…

«Никто не скажет, будто я тиран и сумасброд…» — подыгрывала песенка.

Люди в смешных балахонах шептались между собой, поглядывая на него, а затем маленькая эльфийка присела рядом, помогла размотать промокшее тряпьё и спросила, не нужна ли помощь лекаря.

— Не хочу показаться грубым, но вон тот дварф отрастил новую голову, — громко прошептал Алданон и указал на Ульфгара, который в это время тянул Форда вверх за руки, — хотя мог бы забрать старую из моей сумки.

— Мы успели откопать вашего друга, всё хорошо, — она замолчала, словно что-то не позволяло ей говорить, но теперь — упало с плеч. — Я узнаю твой взгляд: мой брат вернулся с таким же, но не смог дотянуть и до следующего рассвета. Он всё твердил, что время — это иллюзия, и мы живём в нём вечно. Надеюсь, он ушёл туда, где страданий не существует.

Почему-то и эта эльфийка грустила, как Энна, которая сидела у разрушенного лагеря спиной к ним. Последним выкарабкался Салхана и тут же выкрикнул что-то командным тоном, отправив Ульфгара и Эрна засыпать проход так, чтобы ни одна живая душа больше не смогла бы попасть внутрь. Жутковатый гул падающих стен был слышен даже отсюда. Чтобы скрыть опавшую почву, друиды наколдовали вокруг шипастую лозу.

— Скоро и мы сможем уйти, — сказал один из них, — когда убедимся, что это проклятое место действительно больше не сможет отбирать ни души, ни жизни.

— Идём, пока земля держит, — проворчал Ульфгар и устало поднялся, опираясь руками на здоровое колено, затем крепко обнял своего племянника.

Салхана, к несчастью, перегородил вид и навис грозовой тучей.

— Почему ты в пижаме? — наперво спросил он грубо, а когда эльфийка что-то шепнула, указав на голову Алданона пальцем, то опустил руки и замолчал: человек, который по пути растерял лицо и в ужасе выдёргивал собственные волосы, теперь не знал, какую команду отдать, чтобы всё встало как прежде.

Алданон же и сам не помнил момент, когда переоделся — да и разве это важно? Главное, что ему так удобнее. Нет ничего лучше удобной, тёплой пижамы, особенно в путешествии. Эльфийка поколдовала над его головой, но Алданон уже был далеко — подбирал ключи к новым архивам и с детской жадностью поглощал всё, что мог найти. Мельтешащие люди быстро его утомили, а лошадь так и норовила укусить за ногу, когда Алданон принимался тискать её гриву.

Некоторым вещам пришлось учиться заново, но тогда забывалось что-то уже известное. Тоннели памяти петляли, переворачивались с ног на голову и путали направления, даже когда Алданон развешивал указатели. С ровным горизонтом времени как-то сразу не срослось, а мысль оказалась куда быстрее происходящих событий. Он понимал, что сейчас ещё мог сосредоточиться, но с возрастом, когда ресурсы мозга начнут угасать, то едва ли сможет даже понять, где находится.

Полное имя Фейн кануло в пучинах времени, словно архитекторам было важно стереть его; её образ остался лишь в ненадёжной памяти Алданона, да и там постепенно истончался под тяжестью более полезных знаний. Хорошо рисовать он так и не научился, а старая книга с набросками затерялась где-то в библиотеке. Энна всегда говорила, что важные мысли следует тут же записывать, поэтому в момент ясности Алданон снова вооружился иглой и чернилами вытравил на предплечье: «Её зовут Фейн».

Порой он практически бился внутри собственного тела, не в силах ответить на вопросы друзей или хотя бы дать знак, что он здесь, внутри — ещё прежний — и никого не винит. По правде, не очень-то и получалось: теперь для всех он был забавным сумасшедшим, который и раньше не особо умел выражать свои мысли. Подробности экспедиции замяли, а самого Алданона отправили на раннюю пенсию, хотя опознанием артефактов он занимался до сих пор и щёлкал секреты как орехи, мгновенно забывая о них.

Когда Аммон Джерро выписал археологическому обществу существенную компенсацию, Салхана тут же уволился и отдал свою часть вознаграждения Алданону — точнее, Энне, которая взялась его опекать. Она купила ему огромный дом в Чёрном Озере, где могло поместиться всё, чего он только ни хотел: мастерская под любые нужды, подробная карта Фаэруна во всю стену, целый шкаф для пижам, а ещё книги — много книг! Эрн и Форд каждый месяц присылали ему редкие экземпляры из путешествий. Из обрывков информации Алданон понял, что и Ульфгар смог удержать свой умирающий клан на плаву.