Путь к Замку, или Курс лекций о Франце Кафке

Миф – это не нравоучительная басня, поскольку в басне есть мораль, а миф не дает нам нравственного урока. Вы можете укорить человека и сказать ему: «Ты ведешь себя, как мартышка с очками!» Но вы никогда не скажете: «Ты ведешь себя, как Зевс! Как же тебе не стыдно?!» Какая дидактика может быть в мифе о Кроносе, пожиравшем своих детей, но однажды проглотившем камень вместо новорожденного Зевса? Это о том, что нужно тщательно пережевывать пищу? А о каком моральном уроке миф о золотом дожде, после которого забеременела возлюбленная Зевса?

Миф – это не историческая легенда, потому что в основе исторического предания всегда есть конкретное событие.

Миф – это не религия, так как религия включает в себя не только мифы, но и свод моральных правил, а в мифе, как вы уже знаете, нет морали. Кроме того, религия преследует социальные и политические цели: она легитимирует определенный общественный строй, санкционирует не только космический, но и государственный порядок. Миф не преследует такие цели.

Но тогда что такое миф? По-гречески «миф» значит «слово, обобщающее знания о мире». То есть миф – это способ осмыслить мир, свое место в нем и самого себя. Миф – это то, что рассказывает нам, как устроен мир. Не случайно он сконцентрирован на познавательных проблемах: происхождение Вселенной и человека, тайна рождения, смерти и судьбы. Миф «передает менее понятное через более понятное»54. Через рассказ о жизни богов, героев и людей миф говорит нам, кто мы такие, в каком мире живем, с чего все началось и чем все закончится. С помощью мифа человек противостоит грандиозному миру непознанного и непознаваемого.

Какое отношение миф имеет к литературе ХХ века? Напомню, что после Первой мировой войны разрушается традиционная картина мира, все прежние способы постижения жизни (религия, наука, искусство, философия, политика) оказываются неспособными интерпретировать новую социальную и духовную реальность. Миф позволяет объяснить глубинное метафизическое содержание мира, которое не поддается рациональному осмыслению. Миф в литературе ХХ века пытается собрать распавшийся хаотичный мир, показать его структуру, законы и принципы.

Следует проиллюстрировать, как миф раскрывает глубинные смыслы жизни. Вспомните миф о Медузе Горгоне и Персее. О чем эта легенда? Медуза Горгона – это одно из хтонических чудовищ, порожденное Геей-Землей, ее родные братья и сестры – это чудовищные эринии, ехидны, гарпии, гидры, многорукие гиганты, драконы, сирены, кентавры, Сфинкс, Сцилла и Харибда. То есть Медуза Горгона – это олицетворение древнего ужаса. Очень важно, что каждый человек, который смотрит на нее, превращается в камень. Этот миф предупреждает нас: «нельзя безнаказанно смотреть на безобразное» (Андрей Аствацатуров). От этого в вашей личности могут произойти необратимые изменения. Поэтому невозможно без ущерба для себя видеть насилие, жестокость, пошлость, смотреть плохие фильмы, читать пустые книги, слушать примитивную музыку.

Как вы помните, Персей побеждает это чудовище с помощью зеркального щита, который вручила герою богиня Афина Паллада. Ее щит олицетворяет мудрость и разум, противостоящие хаосу. Соответственно, победа героя над чудовищем – это победа рационального над иррациональным, гармонии над хаосом.

Кроме того, в европейской культуре зеркало – символ искусства. И в этом контексте античный миф говорит, что искусство, как щит, ограждает человека от натиска безобразного. Когда вы читаете, слушаете, рассматриваете произведения искусства, то они формируют у вас представление о красоте, свободе, ответственности, нравственных ценностях.

Этой интерпретацией древней легенды я хочу объяснить, что миф – символический язык, рассказывающий нам о сущности жизни и природе человека. Именно поэтому к мифу обращаются не только писатели, но и психологи (Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг) и философы (Фридрих Ницше, Альбер Камю).

Модернизм использует мировую мифологию как метафорический язык для описания вечных моделей жизни и человека, существующих по универсальным законам социального и природного мира. Благодаря мифу модернистский текст обнаруживает глубокий философский подтекст, связывающий конкретное и вечное.

Итак, новейшая литература ХХ века обращается к мифу – древнейшей форме осознания мира. Миф нужен Кафке, Джойсу, Вулф, Фолкнеру и другим, чтобы понять изменившийся мир заново, так как четкие представления о природе реальности и человека были сметены бешеным ветром истории ХХ столетия.

Последнее, о чем надо сказать, – отличие модернизма от авангарда. Часто эти понятия используют как синонимы. Например, во французском литературоведении все модернистские течения принято называть авангардом. Однако все-таки между модернизмом и авангардом есть существенная разница, которая позволяет выделить важные свойства литературы ХХ века.