Путь кама (СИ)

Блестящая броня сделала молодого человека наглее, и он подошел ближе к незнакомому существу.

Зрачки шамана, расширились от удивления, рот приоткрылся. Из сумрака Мара обдало светом двух синих глазков, которые, не моргая, просканировали его с макушки до пят. Остановились безучастными светлячками на человеческом лице. Морда, похожая на кору немолодого вяза сморщилась, захрустела.

Послышалось тихое шипение и звуки трещотки гремучей змеи. Сначала одной твари. Потом второй.

— Медведям не место в юдоли мести, — сказал древовидный и выпустил в Мара пару рук-змей, которые до сей поры прятались за массивным телом в мешковине.

Мужчина увернулся, отпрыгнув пару шагов. Перекатился через спину. И встал. Натренированные мышцы, связки работали, словно пружины.

Последовал новый выпад. Клыкастые конечности кровожадно раскрыли пасти и попробовали языком человеческий запах. Он был рядом, так близко, что любое удачное приземление могло оказаться последним для еще живого сульде.

Раздался грохот, мраморная поверхность, на которой стояли противники, слегка затряслась, и что-то металлическое покатилось к трехметровой живой коряге.

— Чжурчжэнь? Не ожидал увидеться снова.

Их темноты выступил Улунхан, могучий воин, закованный в панцирный доспех и пластинчатый шлем. На кожаном ремне у бедра звякнули бубенцы в виде змеиных голов.

— Без меня юному ойуну не справиться.

— Тогда покажи ему пример, — с издевкой посоветовал дух и тут же получил окольцованным кулаком по одной из извивающихся лап. Пресмыкающееся пискнуло и прикрыло веки.

Улунхан подпрыгнул, скрывшись в небытие, потом метеором опустился на древовидного и пригвоздил того к блестящему полу.

«Или к потолку?» — подумал Мар, когда то, что было под ним, неожиданно перевернулось, превратившись в верх и сбросило с себя воинственную троицу.

Мархи начал падать, все быстрее набирая скорость и не ведая, как остановиться. Пространство растянулось резиной, поехало вкривь, отчего рамки его полетели к чертям.

В Нижнем мире не существовало законов бытия. Каждая вылазка была сюрпризом и чаще всего не особо приятным. Ведь что может быть располагающего в измерении, где измерений-то никаких не существовало? Только долгое, безмерное пространство, потерянное во времени и сотворенное на миг фантазиями тех, кто здесь ютился.

Неожиданно ногу обвила упругая лиана. Мархи качнуло один раз. Второй. На третий он отлетел с такой силой и скоростью, что, даже увидев перед собой стену, не смог защититься.

В руке хрустнула кость, и парень судорожно сжался. Боль пронзила каждый миллиметр тела и невыносимо запульсировала там, где возник перелом.

«Чушь! Чушь! Чушь! Меня нет! Меня еще тут нет!» — завопил Мархи сам себе и… Очнулся.

Худой, изможденный череп чарипа почти вплотную приблизился к его лицу, и теплое дыхание согрело щетинистые щеки.

— Ты как, аватар? — спросил просвещенный пастырь и сдвинул брови. Вглядываясь в красивые, но такие чужие черты упрямого гиганта, он сочувственно прошептал:

— Кричал больно сильно. Пришлось разбудить.

— Тебя преследует бурхан. Один из тех, кто приходит за расплатой. Ты кого-нибудь когда-нибудь проклинал?

Велес напрягся и не в силах более контролировать тело, снова упал на стул, врученный ему главой на время камлания.

— Было, но я не знал. Не думал, что будет, — чарип заплакал и спрятал лицо под мозолистыми ладонями.

Потом будто решился на что-то, растер остатки влаги и без того замасленным рукавом и начал рассказ.

— В молодости я был простым скотоводом и не помышлял о служении богам. Как-то раз на берегу бурной речушки мне встретилась Янса. Дочь шуси, богатого торговца. Она искала своего ослика, сбежавшего со двора. И я, как истинный хозяин стада, быстро нашел на заезженной вдоль и поперек земле ее любимца. И если думаешь, что я получил за это медяк и сладкий поцелуй первой красавицы, то ты прав.

Время шло. Мы любили друг друга до беспамятства, каждый день, каждую ночь. Пока отец Янсы не вернулся из столицы и не привел с собой знатного богача. Вельможу.

Она пришла перед рассветом в ту же ночь и сказала, что согласилась на брак со стариком, что больше нам не по пути. «Он не красив и не умен, но любит меня и отвезет ко двору султана», — успокаивала себя Янса и убивала в моем сердце всякое тепло и человечность.

Я горевал. Долго. До безумия. И очнулся, лишь когда услышал об их свадьбе.

У венчального шатра, где шел праздник и пили лучшее вино из погребов повелителя, я потребовал, чтобы гнусный вор вышел. Гости и стражники пытались успокоить меня, заламывали руки. Но жених все таки услышал вопли и поспешил на буйство сам. Не страшась и не скрываясь.

Что тебе надо, старый шакал? — заорал я и плюнул ему под ноги. Мужчине, который годился мне в отцы и был богаче в тысячи, сотни тысяч раз. — Возьми все, только отдай Янсу!

Вельможа вытаращил глаза и промолчал. Выбежала Янса и приказала прогнать меня. Твердила, будто я — местный дурачок, опасный безумец.

И в тот момент мысли мои спутались, в груди расцвела такая ярость, что я собрал последние силы и проклял новую семью, проклял старика.