Путь Лоботряса (СИ)

Бордюрщики зашились на очень видном и представительном объекте. Они благоустраивали улицу Менделеева - центральную в Воскресенске. Снимали бетонный бордюр и заменяли на гранитный. Только снимали и заменяли - очень причесанные словечки. Старый бордюр выламывали, новый - вгоняли. Гранитные куски, обработанные по двум смежным плоскостям, с тыла могли представлять что угодно; любые выступы, наросты, или наоборот - впадины. Попадались и неимоверные глыбы, под которые приходилось раздалбливать место или, как айсберг, зарывать в землю на две трети тела.

В общем не то, что стандартные бетонные брусочки. Кстати, эти самые брусочки, которые отбивались и выковыривались на Менделеевской, мы же устанавливали на параллельной улице Победы. Но ставить их было проще, и эта работа проводилась периодически, большими субботниками, силами всего отряда. Где-то уже во второй половине августа.

У намоконовской бригады произошел затык с отбиванием бетонного бордюра. Ставить-то гранитный они успевали, а освободить для себя же место.... Спервоначалу они били ломами, надеясь на слабое сцепление. Я сам знаю по опыту, что иногда бордюр только сидит за счет веса, а ковырни - раствор от него отскакивает целыми пластами.

Здесь был не тот случай, и через несколько дней Муравьев, наш главный работодатель, выделил компрессор. Но что-то опять не шло. Вслух не обсуждалось, однако просачивалось: жаловались, что часто ломаются пики отбойников, новые приходится ждать. Помню еще обрывок из боевого листка, там пики названы скарпелями: "...Мы взываем ко всему, чему только можно, в том числе к Пушкину: "Товарищ, верь, найдется он Скарпель стальной и очень нужный. И не приснится этот сон, Мучительный и очень грустный". Передаю по памяти, но уверен, что точно.

"Я этого не писал, - сказал наш Пушкин, прочитав заметку, - Александр Сергеевич тоже".

В общем, к середине сезона, когда мы были брошены на усиление бордюрщиков, они колотились на последней трети левой стороны улицы Менделеевской. Правая была еще не тронута. На отбойнике стучал лучший боец Намоконова - Генка Корягин. Подкрепленцев приставляли к нему на подмогу, с ломом и лопатой.

Зачем, казалось бы, лом и лопата? Можно ведь освободить бордюрный камень одним отбойным молотком. Можно! Но на это уйдет с полчаса. К тому же, если отбойщик нетерпелив, и будет отбойником не только разбивать, но и отламывать куски, в конце концов сломает пику.

Вот тут и важно значение напарника. Отбойный молоток пускает только глубокие трещины в монолите раствора и, не задерживаясь, идет дальше. А лом и мышечное усилие напарника завершает дело, выворачивая обломки и сам бордюр. Если у напарника достанет силы и старательности, он еще успеет и траншею лопатой прочистить. Тут и был затык у Намоконова, не мог он на весь день выделить на отбойник достойную двойку, с кем-то надо и бордюр ставить.

А теперь, с усилением бригады, Генка мог не только стучать по полдня, но и сам выбирал себе напарника. Траншея стала быстро уходить вперед. Пики тоже перестали ломаться. И как только добили левую сторону, на правую штаб выделил ударные силы.

Из бригады Карасева перевели Шкафа - Александра Леонова, в прошлом самого сильного БАМовского бойца после Карела Шимана. От кровельщиков был переброшен Володька Емельяненко - резкий, задиристый молодой человек с неуживчивым характером, но зато с мощным торсом и руками. И даже - святая святых - от Роберта забрали Калитеевского Виктора.

Привезли второй шланг и молоток, присоединили к тому же компрессору. Генка Корягин, как самый опытный бордюрщик, вернулся в бригаду. А мы встали к компрессору в две двойки и понеслись! Четвертым, в паре с Калитеевским был я. Колотили мы несколько дней, с утра до вечера, прерывали нас только обильные, но короткие ливни, от которых прятались в ближайший подъезд.

За эти несколько дней мы раздолбали вдрызг и хлам всю правую сторону. Громили весело, только Леонову доставалось от Емели. В Воскресенске Шкаф не захотел признавать своего БАМовского прозвища, которое там среди своих его не обижало. И тогда Емеля заявил, что будет называть его - "Малёк". И называл, и всячески подкалывал. Хорошо, улица скоро кончилась и все, кроме меня, вернулись назад по своим бригадам.

За такие достижения бригада Намоконова прочно и навсегда стала на первое место. Получила и грамоты и самые обильные премии. В своём штатном составе...

С Витькой Калитеевским мы проработали напарниками еще несколько дней в самом конце сезона в кровельной бригаде. Это был второй случай за все три стройотрядовских года. К тому моменту все бригады уже вышли на финиш, а у кровельщиков "горели" несколько незавершенных домов. Им дали в подкрепление четверых, кроме нас еще Черемныха и Сейдуманова. И носились мы в последние дни с дома на дом, по три раза на дню монтируя и сворачивая блоки и лебедку. Последнюю крышу долатали вечером, в день завершающего банкета.