Путь на Багряный остров

«У Древних все работало при помощи л’хассов, – лихорадочно размышлял я. – Все дошедшие до нас механизмы основаны именно на них. Даже те, что качают воду в пустыне, в Бхайрате. До сих пор исправно качают, успевай только раз в полвека л’хассы заменять. Значит, необходимо выяснить, что и как здесь работает. Эх, был бы с нами Аднер! Уж ему-то быстро удалось бы во всем разобраться. Но ничего, мы и сами – не такие уж и бестолочи. Принесем снизу светильников, плюс еще мой фонарь, и здесь станет светло, как днем. Возможно, потребуются сами л’хассы. Но и их, думаю, найти удастся. Мы здесь ничего толком не осматривали, все бегом, бегом наверх. По всему видно, обитающие здесь Древние покидали башню в страшной спешке, так что шансов полно».

В волнении я расхаживал туда и обратно, а Тлисор с Обстом провожали меня взглядами, молча, как будто страшились вспугнуть возникшую у меня мысль.

Нога зацепила какой-то предмет, и он со звоном прокатился по каменным плитам пола.

«Надо же, – подобрав, рассматривал его я, – зрительная труба Древних. Сколько я о ней мечтал? Причем не обычная, а такая, как у Роккуэль, – к окуляру можно прикладываться сразу двумя глазами. Но как же сейчас не до того, чтобы обрадоваться находке!»

– Вот что сейчас мы с вами будем делать… – начал я объяснения и набрал уже воздуху, чтобы как можно дольше не прерываться, когда сидевший у самой стены Тлисор неожиданно выдал:

– Там, в джунглях, дождь идет. И еще ветер сильный – ветки шумят.

Мы с Обстом подошли к нему вплотную и напряженно прислушались. Затем посмотрели друг на друга и одновременно покачали головой – никто из нас ничего не услышал.

Затем так же синхронно взглянули на Тлисора:

– Тлисор, мы ничего не слышим.

– Да как так не слышите? – в его голосе чувствовалось недоумение и обида. – Когда слышно?

Мы с Обстом тревожно переглянулись. Мне не приходилось слышать, чтобы от голода сходили с ума, но других случаев я знаю предостаточно: как будто бы ни с чего – раз, и на всю жизнь. А сейчас условия вполне подходящие, чтобы окончательно потерять голову.

– Тебе показалось, Тлисор, просто показалось, – мягко сказал Обст, на всякий случай приблизившись к нему на полшага.

– Ну как же показалось?! – Теперь в голосе матроса слышалось отчаяние. – Когда я все слышу!

– Где именно, Тлисор? – сказал я, чтобы хоть что-то сказать.

– Да вот здесь! – И Тлисор ткнул указательным пальцем на ничем не примечательный участок стены, находящийся примерно на уровне груди.

Мы с Обстом переглянулись в очередной раз, затем, не сговариваясь, синхронно приложились к камням ухом. Постояли, затаив дыхание, пытаясь услышать хоть что-то. Напрасно, слышно было только, как за спиной переминается с ноги на ногу Тлисор.

– Пойдемте, время не ждет, – наконец сказал я, окончательно убедившись в том, что с Тлисором явно что-то не то. – Знаете, однажды мне пришлось наблюдать, как открывается такой купол. Правда, со стороны, но выглядело все не очень-то и сложно, – солгал я для убедительности. Ну и еще для того, чтобы отвлечь матроса и дать этим двоим хоть какую-то надежду.

– А-а-а! – взвыл неожиданно Тлисор и двумя руками, с разбегу, толкнул стену в том месте, где он слышал звуки извне.

Я едва успел ухватить его за ногу, когда пара огромных камней из кладки подалась вперед, образовывая изрядную дыру; через нее Тлисор непременно вывалился бы вслед за плитами.

– Обст! – взмолился я, чувствуя, как выскальзывает из рук дергающаяся нога Тлисора, отчаянно пытавшегося за что-нибудь уцепиться. – Помоги!

А еще я видел, что один из верхних камней вот-вот обрушится, причем обязательно угодит мне на голову.

Обст, застывший на мгновенье от неожиданности, бросился на помощь. Он ухватил Тлисора за вторую ногу, и мы рывком вытянули матроса внутрь башни. Потом, сидя на полу, мы смотрели, как падает тот самый камень, чтобы удариться о другие и исчезнуть в дыре.

За стенами башни действительно шел дождь, перемежаемый сильными порывами ветра. И ветви недалеко растущих деревьев шумели так, что удивительно было, почему мы с Обстом не смогли ничего услышать. В дыру тянуло свежестью, и она особенно чувствовалась после затхлого, спертого воздуха в башне.

– Тлисор, будь ты девицей, даже самой страшненькой, я бы непременно на тебе после такого женился, – неожиданно заявил Обст, подбородком указывая на образованную Тлисором дыру.

– Вот еще! Будь я девицей, я бы себе побогаче жениха нашел, – не остался в долгу Тлисор. – Не такого оборванца.

И действительно, после долгого времени, проведенного взаперти, и особенно после хождения по башне мы выглядели так, что впору милостыню просить. В разорванной одежде, с потеками пота на грязных лицах, с всклокоченными пыльными волосами. Но мы смеялись, потому что свобода – вот она, рядом, и до нее всего лишь несколько шагов.

– Силен же ты, – с восхищением покачал головой Обст, когда мы подошли к дыре в стене и оценили толщину кладки. Размаха рук не хватило бы, чтобы ее замерить. И тем невероятней казалось то, что только что на наших глазах сделал Тлисор.