Путь на Хризокерас

В припадке забился гонг, командуя левому ряду табанить, а правому грести, что есть сил! В добавок к этому, чего сроду никогда не бывало, воздух прорезал панический вопль гребного мастера: "Левый таба-а-а-нь!" Да что же там такое?! Почему разворачиваемся? Отступаем?! Но куда отступать, там же берег! Чье-то тело пролетело сверху мимо Селима и, попав под весла, рваной куклой завертелось в воде, окрашивая ее в красное.

"Ого-о-о-нь!!! Греческий ого-о-о-нь!!!" Панические крики наверху! Топот ног по бортовой галерее! Тела, бултыхающиеся в воду с корабля, который вот-вот будет настигнут безжалостным врагом! О, Аллах! Вот оно что! Вечный ужас правоверных моряков, придуманный нечестивыми греками нам всем на погибель! От него не уйти — просто некуда! Впереди берег! Только за борт! Соседи Селима и он вместе с ними в ужасе выталкивали весла из портов, карабкались на бортовые галереи, чтобы вывалиться оттуда за борт. Скорее, в воду, подальше от корабля! К берегу, там спасение…

… - Так что, ваше величество, первая линия вся в пепел, а сорок две шеланди целы и невредимы.

Младший из греческих адмиралов, Георгиос, только что ступивший на берег после осмотра доставшихся трофеев, был доволен, как кот, объевшийся сметаны. И то сказать! Если еще добавить к ним сирийские посудины, что прячутся за Малеей, у-у-у..! Шеланди — корабли хорошие, да и содержались неплохо. Так что, если мессер Меркадье, как и обещал, выловит разбежавшихся по острову сарацинов, им будет, куда их посадить. Придется, конечно, приковывать к скамьям, да это дело знакомое. А так — отличное пополнение для императорского флота.

— Вашего флота, Басилевс…

* * *

И здесь, государи мои, я вновь вынужден отложить в сторону перо романиста и вооружиться сухим калькулятором историка. Битва в проливе Элафонисос и по сей день представляет собой клубок неразрешимых загадок и тайн.

Первая из них: как флот Ричарда Плантагенета, вдвое уступавший объединенному египетско-сирийскому флоту, сумел одержать столь сокрушительную победу? Судите сами. Более семидесяти кораблей противника уничтожено, а почти восемьдесят стали трофеями. При этом в сражении не был потерян НИ ОДИН собственный корабль!

Как вообще такое стало возможным? Теоретики морской войны уже не первое столетие ломают головы, пытаясь объяснить причины столь невероятного исхода Элафонисосской битвы. И, если отсечь совсем уж экзотические версии случившегося, все сходятся на двух главных преимуществах королевского флота. Первое: доскональное знание планов противника, позволившее избрать идеальную стратегию и разбить вражеские эскадры по частям. И второе: обладание метательными устройствами греческого огня.

Но откуда?! Откуда, государи мои?

Откуда Ричард мог получить информацию о замыслах противника? И откуда взял он огнеметные системы? Более-менее вразумительного ответа на эти вопросы мы не найдем ни в исторических хрониках, ни в позднейших исторических исследованиях. Вероятно, эта тайна так и останется до конца не разгаданной.

Особенно загадочным выглядит появление у Ричарда огнеметных установок. Строго говоря, в летописях морских сражений мы и до этого находим примеры применения латинянами зажигательных смесей. Но они всегда фигурируют в паре с самыми простейшими средствами доставки их на корабли противника. Чаще всего это просто зажигательные стрелы. Намного реже, но все же встречаются упоминания о метании керамических сосудов или бочонков, наполненных зажигательной смесью, с помощью катапульт. Эффективность этих средств морской борьбы всегда оставалась весьма невысокой.

Но ни разу до Элафонисосской битвы мы не встречаемся у латинян с огнеметными сифонами, которые существовали ранее лишь в ромейском флоте. Однако в "Завоевании Египта" Жоффруа Виллардуэн недвусмысленно указывает, что ромейские корабли пришли к королю безоружными. И именно Ричард Плантагенет приказал установить на них огнеметные сифоны. Откуда, — спрашиваю я еще раз, — откуда мог взять король это тайное оружие, не использовавшееся латинянами ни до, ни после этого самого загадочного сражения военно-морской истории?

Нет, почему морские огнеметы после Элафонисоса использовались лишь в качестве вспомогательных средств — понятно. Мир стремительно входил в эпоху морской артиллерии. Но вот до Элафонисоса! Полное отсутствие подобного вооружения до октября 1199 года и столь сокрушительное по эффективности использование его 26 октября в проливе Элафонисос!

Вероятно, это загадка так навсегда и останется без ответа. Что дает мне счастливую возможность сделать в романе ответственными за нее все тех же таинственных средневековых авантюристов — "мессира Серджио" и "мессира Ойгена". Именно они, пришельцы из иного мира, создали для короля Ричарда это страшное оружие, решившее исход битвы в заливе Элафонисос.