Путь над бездной (СИ)

— Вы, навеное, не осведомлены… Я — Глава инквизиции этого города, — представился он, — Вам крайне необходимо поговорить со мной.

— Присаживайтесь, — Ириус пнул табурет, выверенным движением ноги выдвигая его из-под стола для незваного гостя. Старик рассмеялся:

— А вы — шутник!

В ответ его собеседник лишь слегка приподнял брови, выражая легкое изумление:

— Простите, я не совсем понял, когда именно я пошутил.

Старик осекся и зло посмотрел на сидящего:

— Как вы понимаете, разговор состоится не в таверне, здесь слишком много случайных свидетелей. К чему им знать? Советую следовать за мной добровольно. В противном случае мне придется применить силу.

— У вас есть повод для задержания? — сухо спросил Ириус.

— Разумеется, — городской инквизитор зло посмотрел на высокого небритого мужчину, сидящего перед ним с таким видом, будто это он — инквизитор, а сам пра Доменик пришел к нему на допрос. Будучи бессменным главой Бжегожа уже много лет, старик давно отвык даже от мысли, что кто-то мог перечить ему.

— Покажите, — потребовал Ириус.

— Все необходимые бумаги находятся в здании инквизиции, — пра Доменик все больше злился: когда к нему прибежал младший сын хозяина таверны с донесением, что разыскиваемая всеми четверка находится в «Храбром сердце», он сначала не поверил в такую удачу и тут же заторопился, абсолютно забыв о формальностях. Впрочем, он о них никогда и не помнил: в городе его власть была абсолютна. Давно высланный из столицы за взятки, он быстро сделал выводы и долго строил свое могущество в этом затхлом городишке, пережил трех Великих инквизиторов Срединного королевства, и вот теперь какой-то чужак своими вопросами разрушал все то, что он создавал годами.

— Так принесите, — Ириус повернулся к своим спутникам, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Улкчшив момент, он едва заметно кивнул Дарине, та улыбнулась. Пра Доменик вдруг ощутил, как его руки дрожат от гнева. С плохо сдерживаемой яростью, он поцедил сквозь зубы:

— Ну что ж… Вы не хотите по-хорошему… Стража!

За дверью послышался звон оружия, и несколько солдат, спотыкаясь и отталкивая друг друга, вбежали в зал. Один из них зацепился мечом за дверной косяк. Ириус с язвительной ухмылкой наблюдал за суетой, устроенной ими в дверях:

— Милейший, — обратился он к городскому инквизитору, — Если вы хотели оскорбить меня и моих друзей видом этих бравых вояк, вам это удалось. А теперь ступайте и принесите, наконец, бумаги. Да поторопитесь, я не собираюсь проводить здесь целый день.

Пра Доменик отчетливо заскрежетал зубами. Потрясенное «ах» пронеслось по таверне, волнами расходясь от стола, где сидел Ириус, к центру и затем, тотчас же обрастая водоворотом слухов, — по краям. Все, кто находился в зале, старались не упустить ни одного момента, чтобы потом, зимой, сидя у очага, пересказывать эту сцену желающим. А уж что желающих будет много, в этом никто не сомневался — слишком уж всем приелся инквизитор, прибравший к рукам власть в городе. Эти же мысли явно мелькнули и в голове пра Доменика, потому что он просто взревел:

— Арестовать их!

Стражники ретиво кинулись вперед и тут же попадали, поскольку их сапоги оказались приклеены к полу. Звон разбитой посуды совместно с треском сломанной мебели заставил хозяина горестно всплеснуть огромными волосатыми руками, дикая ругань стражников смешалась с хохотом зрителей.

При ближайшем рассмотрении обувь оказалась не просто приклеена, подошвы буквально срослись с каменным полом харчевни. С трудом выбравшись из сапог стражники поднялись и вновь упали: пол оказался вдруг покрыт мыльной пеной. В зале раздались смешки, Бжегожскую стражу никто не любил: слишком уж развязно и нагло вели себя бравые вояки, находясь под защитой инквизиции.

— Вы долго еще собираетесь падать! — пра Доменик просто кипел от гнева, — Арестовать этих четверых, немедленно! Сержант!

— Мы бы с радостью, пра, — прохрипел толстый вояка с красным носом заправского пьяницы. С трудом достигнув стола, он, тяжело дыша, оперся на него, — Но вы же сами видите, что происходит!

Стол, не выдержав тяжести сержанта, сломался, и тот вновь рухнул. Зрители возликовали, Ириус с легким укором посмотрел на весело улыбающуюся Дарину, затем перевел взгляд на Городского инквизитора:

— Прошу прощения, но нам пора, — он встал, спутники последовали его примеру, — Благодарю за представление, вы украсили нам день.

— Стоять, — взвизгнул тот. Багровый от злости, он растерял всю свою надменность. Желтоватое пламя вырвалось из его руки, образовало шар, который полетел к путникам. Ириус лениво отмахнулся от него, словно от комара. Шар с шипением взметнулся к потолку, ударился о деревянную балку и разорвался на сотню белых нитей. Они кружились, падая на стражников, плавно обвивая их, будто в кокон. Ириус с добродушной усмешкой наблюдал за ними:

—Заклятие — Арахеноус… Очень занимательно. Чем больше человек сопротивляется, тем больше паутина его связывает. Так что рекомендую не шевелиться.

Стражники, до этого момента пытавшиеся вырваться, замерли. Пра Доменик отчетливо заскрежетал зубами: