Путь наемника

При помощи Ника Малеммил как мог угомонил чернокожего воина и скорее жестами, чем на общем объяснил, что тому не следует пока что делать лишних движений.

Поняв что от него хотят, Шазшаз успокоился и задал лишь единственный вопрос:

— Флардо?

Никаниэль отрицательно помотал головой.

Варвар все понял. Его лицо обрело пепельный оттенок и выражение крайней скорби и обреченности. Он молча отвернулся и позволил себя перебинтовать.

Удивительно, но рана выглядела так, будто ей уже несколько дней, а никак не меньше суток. Даже с учетом чудодейственной мази Малема, это было невероятно. Где-то подобное могли бы даже принять за чудо.

— Никогда бы не поверил, если бы не увидел своими глазами. — потрясенно заявил Малеммил, выйдя наружу. — Я как-то слышал байку, что среди варваров встречаются бойцы с такой регенерацией, но, честно говоря, никогда в это не верил. Однако ж…

— Он какой-то особенный что ли? — решил уточнить принц.

— Получается, что да. — Малем почесал голову. — Что ты опять ко мне пристал? Сам у него расспросишь!

— Так он же на общем не агу.

— Ну так отправь к нему кендера. Может он на пультиули агу. Ну или она на криамо. Она же бард!

Так, перешучиваясь, друзья вернулись к трактиру, где уже полным ходом шла подготовка к возвращению в лагерь. За остаток предыдущего дня местные собрали все, что затребовал сержант в качестве оплаты. Хоть жители деревни и были благодарны за избавление от угрозы, но все-таки желали поскорее спровадить бойцов куда подальше и вернуться в привычное русло безрадостной жизни.

Провожать отряд вышел лишь староста. У него на скуле багровел внушительного размера кровоподтек — след тяжелого кулака сержанта. А стоял он, попирая землю босыми ногами — сапоги достались Садо. Однако мужчина не опускал взгляд и смотрел с чувством достоинства в глазах. Он защитил деревню, пусть за это и пришлось заплатить больше, чем планировалось.

Еще на подступах к лагерю Соколы почувствовали аромат чего-то вкусного. Тавр явно расстарался к возвращению товарищей. Вот только увиденное ими зрелище несколько обескуражило прибывших с задания бойцов.

Повсюду виднелись следы драки, часть палаток валялось в беспорядке, Тавр с подвязанной левой рукой напряженно колдовал над общим котлом, а опутанный веревками Ральфи сидел, привалившись к груде тренировочных камней. Обе ноги мужчины были вывернуты под неестественным углом, а из правого плеча торчал обломок его собственной кости. Увидев вернувшихся, он издал протяжный стон полный страдания.

Побросав добычу, наемники тут же выбежали на поляну, на ходу обнажая новоприобретенные мечи. Хотя и так было понятно, что если какая беда и приключилась за их отсутствие, размахивать оружием уже явно поздно.

— Какого кфхана тут произошло? — рявкнул Коуп. — Тавр, полюби тебя осел, как это понимать?

Бывший охотник встрепенулся и как будто только что заметил возвращение отряда. Вид он имел весьма потрепанный. Словно сам ходил на задание и дрался с кучей дезертиров, а не все остальные.

— Сержант. Рад, что вы живы! — Тавр оставил котел медленно кипеть и подошел к Коупу. — Хотя… — он окинул взглядом товарищей, — Ниметис всемогущий, этот ублюдок все-таки не врал!

— Кто не врал? Что случилось?! — Раффан нахмурился, но, видя состояние Тавра, добавил уже спокойнее. — Рассказывай, боец. Что тут произошло?

Глядя как будто сквозь сержанта, Тавр поведал, что стоило отряду скрыться среди деревьев, как он застал Ральфи, роющимся в палатке Коупа. Более того, тот заявил, что скоро все остальные сдохнут как собаки, а вернется только Дреши с друзьями. Тавр не поверил. Завязалась драка, из которой бывший охотник вышел победителем. И вот он уже третьи сутки слушает, как Ральфи поливает дерьмом Черных Соколов и призывает его самого примкнуть к банде Дреши.

Под конец рассказа мужчина заметно оживился. Ему явно не легко пришлось все это время провести в ожидании кто вернется — наемники или дезертиры. В последнем случае ему пришлось бы не сладко. Но он остался верен отряду и не предал их.

— Что ж. Это понятно. — кивнул Коуп, дослушав до конца. — Но почему он такой изувеченный?

— Перестарался чутка. — ответил Тавр, кашлянув в бороду.

Обернувшись, сержант осмотрел отряд. Бойцы так и не спрятали оружия. Они напряженно переглядывались, подозревая друг-друга в сообщничестве Дреши. Фразу про «вернется с друзьями» можно было понять двояко. Больше всего недоверия досталось Садо, Валу и новоназначенному штрейсу Дреши — как тем кто как раз и составлял «свиту» почившего дезертира.

Никаниэль с Малемом тоже стояли готовые защищать себя и друг-друга хоть от всех остальных сразу. Обстановка накалилась.

Вздохнув, Раффан направился к пленнику. Разговор он начал весьма эффективно, с размаха впечатав мысок ботинка в живот Ральфи. После чего наклонился к скорчившемуся на земле человеку и, взявшись двумя пальцами за торчащую из руки кость, принялся медленно шевелить ею из стороны в сторону, бросая слова, словно ножи в мишень.

— Кто. Еще. Из вас. В отряде. Тварь.