Путь офицера

Жан представил себя в обычной здесь одежде, но с бронежилетом, разгрузкой, автоматом, в камуфляжной раскраске на лице и голубом берете, и содрогнулся. Да, такого здесь точно испугаются. А де Комон продолжил:

— Вот тебе двести экю, изволь все истратить на свой внешний вид. И нашивки нашей правильно.

— ?!

— Поздравляю с повышением, унтер-офицер!

Рука сама взлетела в уставном приветствии:

— Благодарю, господин маршал!

— Правильно делаешь, а теперь марш в город и занимайся собой. Только смотри, не напейся. Здесь, во дворце графа, у нас с кастильцами тоже бой будет, не подведи.

Набегавшийся за день виконт заснул, едва коснувшись подушки, а Жан, прихватив пару бутылок вина и закуску, пришел в комнату де Савьера. А куда еще идти человеку, в двадцать лет достигшему своего потолка. Простолюдины офицерами не становятся. Так что сколько впредь не бейся — выше не поднимешься. Досадно, однако. Можно, конечно, просто оставить службу. Пенсия кавалера — двести экю в год, не разжиреешь, но и с голоду не помрешь. Да и есть надежда, что некая Марта сумела выгодно вложить врученные ей два года назад пятьсот экю в славном городе Амьен. Только скучно это — сидеть на процентах. Всю жизнь работал, энергии невпроворот, а куда ее теперь девать — вот это вопрос.

Примерно об этом ныл Жан за столом де Савьера, впрочем, не рассказывая подробностей. В свою очередь, шевалье плакался по поводу контракта с армией, по которому надо пахать еще четыре года. И это в то время, когда у него разблокировались магические каналы.

— Чего у тебя разблокировалось?

— Хрен его знает, — пьяно, ответил де Савьер.

— А поподробнее…

— Вот это самое. Но наши великие полагают, что внутри мага находится какой-то резервуар с этой самой магией. И из него идут вроде как каналы.

Если они заблокированы, маг слаб, а если открыты — силен. Так вот после того, как я по твоей милости четыре раза был на грани истощения, теперь прямо чувствую, как мои силы растут. Причем с каждым днем. Вот хочешь, я прямо, сейчас такое отмагичу…

— Не надо, пожалей добрых тулузцев. Давай лучше вторую откроем. Только не заклинанием.!!! — закричал Жан, хватая бутылку и прикрывая ее от вспыхнувшего в комнате конструкта. Да, сил у лейтенанта действительно прибавилось, как бы вместе с пробкой и саму бутылку не разнес, да и стену заодно.

Но шутки шутками, а пришлось и сержанту ответ, держать по поводу пойманного шпиона. Только ведь не расскажешь, что свет имеет, волновые свойства, что определенная длина волны соответствует ультрафиолетовому спектру, в котором светится гемоглобин, входящий в состав крови. Не поймет, де Савьер, а хуже — заинтересуется, где это сержант, пусть и бывший барон, таких слов нахватался, и не враг ли рода человеческого их ему нашептал? Здесь народ к таким вещам весьма чуток и по-дружески к костру подтолкнуть может из лучших побуждений. Мол, больно, понимаю, зато душу твою спасу, не брошу на произвол рогатого.

Через день Жан и де Савьер были вызваны в канцелярию маршала, где некий юный вельможа, явно с трудом представляющий с какого конца берутся за шпагу, готовил их к предстоящей церемонии. При этом лектор обращался прежде всего к сержанту, явно опасаясь с его стороны действий простых и естественных, но с дипломатическим протоколом абсолютно несовместимых.

В дворянскую бытность юного барона де Безье, разумеется, учили хорошим манерам, но, Господи, сколько же существует мелочей, в которых нельзя ошибиться! Где встать, когда и как выходить, если вызовут, при ком смотреть в пол, а на кого можно глаза и поднять. Что отвечать, каким тоном, как смеяться, как представляться. Полдня этот вельможа над Жаном издевался, пока не сказал, что из бревна человека все равно не подучится, а все, что в силах человеческих, он сделал.

Когда измотанный протоколом унтер-офицер выходил из канцелярии, он столкнулся со знакомым капралом, тем самым, кого две недели назад послал в Тулузу с донесением о готовящейся войне.

— А ты здесь какими судьбами, капрал?

— Поздравляю с повышением, господин унтер-офицер! Докладываю, что Ваш приказ исполнен, пакет был доставлен в штаб Окситанского полка. Теперь служу при штабе, — и дальше, тихо, чтобы слышал только Жан, — здесь такое было!

— Вот что, капрал, давай-ка нашу встречу отметим. Приходи вечером, в гости, есть хорошее вино, да и перекусить чем — найдется.

И вечером капрал, которому постоянно подливали и которого внимательно слушали Жан и юный виконт, подробно рассказал, как ехал в Тулузу, как видел тело другого курьера, как орал на него де Ворг, который, оказывается, сообщил маршалу, что кастильцы будут наступать из Барселоны. Как этот де Ворг лично выбил ему два зуба и, наверное, убил бы, если бы не вмешался сам господин маршал.

Долго длился этот разговор, много было выпито вина, правда, в основном капралом, прежде чем тот отправился к себе в казарму. Только не дошел. Утром Жан узнал, что его бывший сослуживец ночью был убит и ограблен. Преступника, разумеется, никто не видел.

Глава XI