Путь подкидышей. Книга первая – Грош

Он похлопал себя по карманам. Чайная лавка через дорогу. Зайти, что ли? Грош покосился в окно. Дождь не кончался. Надо было плащ надеть, тот, резиновый. Убожество, конечно, но кому какое дело, если дождь? Не всем же в дождевиках от Лори красоваться. Он допил чай и потрогал волосы. Волосы еще не просохли, да и в башмаках хлюпало. Вот будет красота, если он таки заболеет. Станет целыми днями валяться в кровати, пить чай с малиновым вареньем и читать «Серебряных братьев», или «Крысолова», или «Принцессу и оборотня». Или можно взять у матери томик ее любимых стихов, хорошо иногда стихи почитать, уютно. Мама свои книги бережет, не позволяет читать за столом, чтобы не испачкать желтоватые пластиковые страницы. У нее много таких книг, целая серия – Кава Бата, Кей Линн, Дым Корабельник, О Ива, Спейсмонгер. Грош эти имена с детства наизусть выучил. Когда он еще в гимназию не ходил, мама читала ему вслух и объясняла непонятные места…

– Замечтался, Купер?

Рыжая уселась напротив него и, вроде бы, улыбалась, но в глазах улыбки не было.

– Хайя… Рыжая, – сказал Грош, на секунду охрипнув, и закашлялся.

– Рыжая? Это ты меня так называешь, да? – барышня помахала рукой застрявшему у стойки Мотылю. – Мне то же самое, пожалуйста!.. А что, неплохое имя. Меня и правда так звали когда-то. Давно.

Мотыль принес ей чай и варенье мгновенно, как будто у него на пятках выросли крылья. Барышня улыбнулась и дала ему квотер.

Или не слишком богата, или слишком хорошо воспитана, чтобы тыкать своим богатством в нос, – подумал Грош. И некстати испугался, что мог бы не попасть под дождь и не задержаться в кафе, а то и вообще остаться дома.

– Ты откуда тут взялась? – спросил он, опуская глаза в чашку с почти совсем остывшим чаем.

Барышня неопределенно пожала плечами, положила ложку варенья в свой чай и осторожно размешала. Получился какой-то компот.

– Шла мимо. Дай, думаю, зайду. Посмотрю, как тут Купер… Ты как?

Она внимательно смотрела ему в лицо, как будто что-то в нем выискивая.

– Что смотришь? Я тебя… напугал вчера? – брякнул Грош и отвернулся.

Она не ответила, продолжала рассматривать его, как какую-нибудь диковину.

– Красивые у тебя глаза. И вообще, ты красивый, Грош.

Оборотень вздрогнул и покосился по сторонам, не слышал ли кто, как она назвала его по имени.

– А твой альтер, он кто?

Она смотрела открыто и спокойно, без жадного любопытства, которое обычно сопровождает такие вопросы, и Грош неожиданно для себя ответил, чуть запнувшись:

– Грифон.

– А, ясно… Крылья не болят?

Смеется она над ним, что ли?.. Явно смеется. Грош слегка побледнел и встал.

– Слушай, что ты ко мне пристала? Мне пора. Байя.

Барышня быстро протянула руку и поймала его за рукав.

– Постой. Не сердись. Я хочу, чтобы ты… уехал из города на время Большой Охоты.

Грош горько усмехнулся.

– Уехал… Ты совсем уже, да? Куда уехал? На чем? В Сушь, что ли? Пешкодралом? Или на палочке верхом?

– Не кричи. Сядь.

– Я не кричу.

Он сел, остывая.

– Сколько тебе лет, Купер?

– Тебе-то что? Восемнадцать.

У нее в глазах мелькнуло сострадание.

– Значит, ты должен… должен будешь…

– Ну да.

Грош поник за столом, опустил плечи и съежился.

– Только я не смогу, – сказал он тихо. – Я пробовал. Ну, когда перекидываюсь. На мышей охотился. И не могу. Даже мышь – не могу. Только и могу, что в стенку клювом долбить да мебель рушить.

– А может быть… – она взяла его за руку, и Грош не выдернул холодных пальцев из ее маленькой, но твердой ладони. – Может, у тебя есть враг? Ну, такой, настоящий враг? Смертельный.

Грош покачал головой.

– Откуда у меня враги? Да еще смертельные.

– А вон те, помнишь?.. Тогда. Которые тебе нос разбили.

Он посмотрел на нее, как на маленькую, и снисходительно хмыкнул.

– Ты что, правда думаешь, что за это можно… или притворяешься?

– Ну, как-то же другие устраиваются! – сказала она с отчаяньем. – Как-то же проходят инициацию! Что, они все кровожадные звери, что ли?

– Я не знаю, –сказал Грош твердо. – Но инициироваться не буду. Пусть лучше убьют.

– И убьют, – прошептала она горестно. – И сожгут, и пепел развеют. Большая Охота, Сушь им всем в глотку.

– Ты чего ругаешься, как рикша? – удивленно сказал Грош. – С виду такая приличная барышня…

Она вскинула мокрые глаза.

– Я не приличная барышня. Слушай… хочешь, я тебя спрячу? Я могу.

Грош невесело улыбнулся.

– Куда? Под юбку, что ли?

– Нет, не под юбку! Есть в городе места…

Грош отодвинул опустевшую чашку.

– Ну, вот о чем мы с тобой разговариваем, а?.. У тебя своих дел нет? У меня лично их полно, знаешь ли. Что ты пристала – спрячу, не спрячу… Зачем я тебе сдался?

Она посмотрела на него с вызовом.

– А может быть, ты мне нравишься!

– Так «может быть» или нравлюсь? – Грош слышал что-то подобное в каком-то муве, и очень постарался звучать так же снисходительно-насмешливо, как главный герой. Но она только махнула рукой.

– Ничего ты не понимаешь, Грошик… Это потому, что ты еще маленький.

– Сама-то взрослая, что ли? – он был уязвлен до глубины души.

– Конечно, – она вздохнула. – Я же тебе говорила, у меня магистерская степень по сестринству, и вообще, меня еще в прошлом году хотели выдать замуж.