Путь. Поиск Истины в Мире Лжи

Легализация пейотной религии стала делом его жизни, и в 1971 году он подписал договор о покупке ста шестидесяти акров земли в долине Аравайпа, у подножия горы Грахам, являющейся одной из святынь индейцев племени апачи, где и была основана церковь Святого Света. Следующие восемь лет посвятил реабилитации наркоманов и алкоголиков, продолжая работать над реализацией своей идеи о создании недискриминируемой пейотной церкви для всех. В 1977 году Иммануил стал соучредителем такой церкви с Энни Зальц и Мэтью Кентом. Втроем они провели следующие пятнадцать лет, выплачивая кредит за землю и практикуя добросовестное религиозное использование священного Пейота.

С раннего возраста Иммануил был известен как мана, и в 1984 году он основал небольшое керамическое производство, что приносило ему средства на жизнь. В 1986 году его арестовали в Аризоне, обвинив в незаконном хранении Пейота, однако вскоре он был оправдан благодаря своей искренней вере в то, что Пейот является священным достоянием всех людей земли и не может принадлежать одной церкви, одной расе или правительству. В 1994 году его керамика была помещена в постоянную коллекцию в Смитсоновском музее американских индейцев. Кроме того, Иммануил был любителем кошек и спонсором приютов для животных.

Я помню наше знакомство с Иммануилом, когда мы приехали в Аризону в первый раз. Он вышел из комнаты поприветствовать нас, подключенный к кислородным баллонам, которые помогали ему жить. Как мы позже узнали, по состоянию здоровья он давно уже не выходил к приезжим. Для нас же сделал исключение. Видимо, ему очень хотелось познакомиться с русскоязычными людьми. Мы разговорились. Его ясный взгляд и мягкий спокойный голос располагали. Мы беседовали о разном. Он спрашивал нас о прошлом, потом разговор зашел о Пейоте. Я поделился с ним тем, что Пейот зовет меня, но одновременно чем-то пугает. Он задумался, затем пошел к себе в комнату и вернулся с каким-то свертком. Развернув его, он показал нам свои медали, полученные им во Вторую мировую войну, и, посмотрев мне в глаза, сказал: «Это страшно!» – выделив голосом первое слово. В его простой фразе ощущались и сила, и правда. Я ничего не ответил.

Это был наш единственный с ним разговор. Вскоре Иммануил ушел из жизни, оставив о себе светлую память.

Наедине с Пейотом

Наедине с Пейотом

После многолетней работы с Пейотом основатели церкви пришли к выводу, что людей лучше оставлять наедине с духом, предоставляя им все необходимое для «встречи». Территория, принадлежащая церкви, на тот момент включала сто шестьдесят акров земли, расположенной в долине Аравайпа. Здесь стояли всего два глиняных домика: дом, в котором жили Энни и Мэтью, и дом для приезжих, в котором жил Иммануил. Энни и Мэтью просто давали людям пейотный чай в закрытой банке и приносили дрова после того, как те выбирали себе место для церемонии. Затем оставляли их одних посреди пустыни и ложились спать. Меня поразил такой метод работы, ведь в Перу мы проводили с шаманами вместе все время церемонии – от начала и до конца. Здесь было совсем по-другому. Опереться тут было не на кого, кроме как на самих себя. В этом методе ощущалось большое доверие и к Пейоту, и к людям.

Мы легли спать в ожидании завтрашнего дня. Проснулись утром, легко позавтракали. Церемонию назначили на вечер, после заката. Весь день мы провели за разговорами, попутно исследуя территорию церкви в сопровождении трех дружелюбных собак. Довольно быстро мы нашли свое место с видом на невысокие горы. Мэтью принес нам дрова, после чего мы с ним еще поговорили о Пейоте.

Вечерело. Нам вручили по банке пейотного отвара и, улыбаясь, пожелали доброй ночи. Мы пошли на наше место, я разложил там алтарь и вырыл яму для костра.

Мой алтарь

Я разжег костер

Несмотря на то что пустыня кишит ядовитыми змеями и скорпионами, мы ощущали себя в безопасности. С приходом темноты я разжег костер, мы сели около него и стали мысленно говорить о нашем намерении в открытую банку Пейота, который имел приятный земляной запах, напоминавший мне что-то из далекого детства. Мы начали пить небольшими глотками, как советовала нам Энни. К моему удивлению, после первых глотков я почувствовал какой-то непреодолимый страх и не мог продолжать, в то время как мой друг уже допивал вторую половину. Я же все еще пытался выпить первую. Время шло, ночь погружалась в тишину. Это была моя первая ночь в пустыне. Сияние звезд потрясало. В сердце начинало теплеть. Пейот медленно раскрывался. Мы оба надели наушники и стали слушать каждый свою музыку, например, я – свой любимый «DeadCanDance».

Оживленный огонь мерцал в пустынной ночи.

Огонь в ночи