Путь слез

Улицы в Базеле были узки, но все равно манили путника. Петер вспомнил о коробейниках и менестрелях, жонглерах и охотниках за богатством. В многообразных тавернах и постоялых дворах столы ломились от хлеба, вина, сыра и эля со всего, известного в те времена мира. Ибо тут были врата Альп, и сюда стекались темноглазые торговцы с восточных герцогств Моравии и земель Коринфа, цветастые танцоры из Бургундии, невидимые папские лазутчики. Городские роскошества привлекали уставших путников, которые, дабы достичь северных тевтонских земель, преодолели опасные горные перевалы и пересеченные местности. Для тех, кто устремлялся по тем же тропам, но в обратном направлении, город также был гостеприимным домом и богатым источником всего необходимого в пути.

Крепкий теплый ветер настойчиво увлекал одномачтовое судно вперед. Несколько могучих усилий гребцов – и выцветшая лодка легонько стукнулась о покореженную пристань. За свое нетерпение несколько пассажиров заработали ласковый упрек Петера, но вскоре все благополучно выбрались на досчатую дорогу, ведущую к банку. Но не успел старик отойти далеко, как его верный посох напрочь застрял в трещине между досками. Громкие проклятья, которые, не долго думая, стали слетать с его закусанных губ, никак не совмещались с внешностью священника, что и привлекло внимание любопытного путника.

– Добрый день, приятель. У вас, кажись, маленькая неприятность.

Петер раздраженно нахмурился.

– Угу. А вы, кажись, мастак замечать то, что и так хорошо видно.

Без дальнейших разговоров незнакомец своей единственной рукой схватился за посох, выдернул из щели его и протянул озадаченному священнику.

Петер вздохнул.

– Что ж, благослови тебя Бог, сын мой. Наверное, отныне я твой должник.

Странник улыбнулся и кивнул, положив руку Петеру на плечо.

– Да, наверное, так и есть. Позвольте сказать еще. По вашему виду вы наверняка состоите, или состояли, священником?

Петер залился краской.

– Ага, так я и подумал. Однако простите меня за дерзость, но вам бы пристало повнимательнее следить за своими речами.

Старик сверкнул глазами и от всей души рассмеялся.

– Ах, странник! Твой весьма учтивый укор попал прямехонько в цель, и я дважды твой должник. Позволь отплатить тебе за учтивость кружкой дорогого эля.

– О, благодарю, святой отец, но нам, кажись, не по пути.

Петер взял его за плечо.

– Не столь важны наши пути сейчас, а вот за твою доброту я должен отблагодарить тебя. Умоляю тебя перекусить и выпить со мной на скорую руку.

Путник колебался.

– Я обязан идти. Может как-нибудь в другое время и в другом месте?

– Взгляни на меня: мне осталось не так много времени и мало где я успею еще побывать. – Огонек в его глазах не давал незнакомцу уйти.

– Ach, ладно. Что с тобой поделаешь, старик, – вздохнул странник. – Ты меня заговорил.

Незнакомец был небольшого роста. Его кудри, червонно-золотые под полуденным солнцем, спускались до плеч нечесаным руном. Широкое добродушное лицо обрамляла коротко стриженая борода, а правый глаз прикрывала заплата черной кожи, которая держалась на тонкой пеньковой бечевке. Одет он был в грубую длинную тунику коричневого цвета, заношенные кожаные гамаши, покрытые пылью месячной, а то и годичной давности. Кожаные сапоги плотно обхватывали его голени. Справа, на широком поясе висел короткий добротный клинок. Левой руки у него не было, а пустой рукав был аккуратно завернут и подвязан за культю. Он производил впечатление грустного, но доброго человека, а по речи и свободном обхождении с окружающими легко можно было догадаться о кротости духа.

Они хорошо поладили, Петер и незнакомец. Они смеялись и перекидывались шутками, пока проходили чрез городские ворота под тревожным присмотром верной базельской стражи. Незнакомец указал на последнюю торговую лавку в длинном ряду домов, которые неуклюже взбирались по крутой дороге, ведущей на холм. Там он заметил уютную таверну, с обычными длинными столами и кривыми деревянными скамейками.

– Итак, странник, – сказал Петер, усаживаясь за стол, – как перед Богом говорю, еще ни разу за всю жизнь я не пил с человеком, чьего имени не знал.

Незнакомец робко отвел глаза.

Петер настаивал.

– Прошу прощенья, я не расслышал твоего имени.

Мужчина медленно ответил.

– С меня довольно имени «Незнакомец».

– Нет уж, – ответил священник, – что это еще за имя, «незнакомец». Ой, да ведь ты моего пока не знаешь. Меня все зовут Петер К… впрочем, довольно и просто «Петера».

Незнакомец улыбнулся.

– Я бы хотел забыть свое имя, – добавил он тихо. – На это много причин.

Петер сочувственно посмотрел на собеседника и мягко спросил:

– Могу хоть я звать тебя «Другом»?

Глаза незнакомца влажно заблестели, и он кивнул.

–. Значит, решено, – сказал Петер. – Я буду Петером, а ты – Другом. Мне очень даже нравится.

Он взглядом нашел дородную служанку и лихо, во всю мощь проревел: