Путь Смолы

– Наверное, можно, – Колян вновь озвучил неизвестно откуда пришедшее, – только надо мыслить не мыслями, рождающимися в мозгу, а чем-то другим, которое не озабочено мыслями о дороге к светлому будущему твоей персоны.

– Непонятно, – усомнился Шпала, – конкретней можно.

– А что тут непонятного. Ты думаешь, как раздобыть деньги или как занять определённое положение в обществе, чтобы в результате стать человеком, ничего другого, как совершить преступление тебе в голову не приходит, и ты вместо человека становишься бандитом. Напомню, любая мысль о достижении – дорога. А вот если бы ты не был озабочен этой дорогой, то возможно бы и стал человеком. Мозг же индивидуума, как ни крути, всегда будет озабочен мыслями о том, чтобы стать кем-то, добиться чего-то, такое у него строение и суть, он хочет выделиться в безликой массе таких же мозгов, выделиться в сравнению с другим, конкурирующим мозгом. В этом людская природа.

– Но мыслить можно только мозгом, ты тут Федора из себя не корчь, он в морге работает, ему ещё можно глючить, – сказал Шпала. – Душой мыслить, да, так я понимаю. Нет её, понимаешь, нет.

– Ладно, тогда по-другому, – поправился Колян. – То что не будет озабочено мыслями о дороге, не будет озабочено мыслями стать кем-то, мыслями стать человеком, кем оно может быть?

Шпала пожал плечами.

– Не знаю, совсем уже запутался с вами.

– Да тем, о чём не думает, чего не пытаетя достичь, – сказал Колян.

– Не понял?

– Вот ты бандит, мечтаеешь ли стать бандитом, думаешь об этом?

– За каким хреном, если я и так бандит.

– Во, значит и то, что не озабочено мыслями достижения звания человека, какими бы то ни было путями, на самом деле и есть человек. То есть мыслить надо тем, что уже является человеком, а так как оно не будет загруженно лишними мыслями о том, как стать человеком, то рано или поздно осознает, что оно человек.

– Угу, получается надо быть бомжем без всяких устремлений, чтобы быть человеком.

– Необязательно, у бомжа мыслей на достижении чего-то ничуть не меньше, чем у президента банка, уровень разный. В нём, кстати, желание о хлебе насущном перевешивает желание быть дорогой, то есть быть человеком. Он, конечно, в тайне желает стать полноправным членом общества, но вот кушать больно хочется. И он в предверии нового дня засыпает с одной единственной мыслью о том, что он завтра вкусного найдёт на помойке, в результате он становится помойкой, а так таковые мысли в нём преобладают, то он уже помойка навсегда. Чтобы в нём что-то изменилось, надо в корне изменить его образ мыслей, а значит накормить, обогреть. Ну да ладно, мы не об этом.

– Ну и кто же тогда ближе всего к званию человек, ведь все люди к чему-то стремятся, они все по-своему дороги? – спросила Лиза.

– Не знаю, чё вы до меня доколебались, – сказал Колян, видимо вернувшись в свой изначальный образ.

– Так бы сразу и сказал, мол в башке у меня дурдом и он рождает другой дурдом, – криво усмехнулся Шпала.

– Думаю, всё-таки такие люди есть, – заступилась за Коляна Лиза. – Священники различных конфессий, святые разные, блаженные…

Шпала захохотал во всё горло, перебив девушку, и похлопал Коляна по плечу.

– А ты говорил, что не знаешь себя, оказывается ты единственный из нас человек, блаженный идиот, блин, – он повернулся к Лизе и добавил: – Но факт тот, что они тоже к чему-то стремятся. К Богу, к познанию веры, к истине наконец.

– Ну правильно, – ничуть не смущаясь, ответила девушка, – стремясь к истине, мысля её понятиями, они и приобретают образ истины. А истина, полагаю, и рождает человека. Получается, что они ближе всего к званию человек. Ну так как-то.

– Из всего тут сказанного, я согласен лишь с одним, – сказал Шпала, – теперь я понимаю пациентов психушек, больное сознание рождает свои дороги, вот откуда берутся Наполеоны и прочая хрень. Да и вообще, два придурка в одной машине – это слишком. Кто не забивает голову подобной хренью, тот нормально и живёт, а главное – в обществе адекватных людей считается человеком, настоящим человеком, а не тем понятием, которого достичь практически невозможно. Кто в обществе по-вашему считается настоящим человеком во всех смыслах – бомж, придурок романтик-идеалист, блаженный поп или банкир?!

– Вот поэтому в обществе всё так и хреново, – высказался в пустоту Колян.