Путь тьмы

Однако ничего так и не происходило. Горячий поток продолжал жечь грудь Никаниэля, и тот даже начал терять терпение. Он, конечно, понимал, что боги — всего лишь бывшие смертные, обретшие безграничное могущество, но за столько тысяч лет уже можно было как-то наладить процесс и не заставлять умерших ждать!

Ник распахнул глаза, но не увидел ни торжествующего лица Сина, ни шарантори, ни богов — ничего из того, что можно было бы ожидать, получив кинжал в сердце. Напротив принца, прямо в воздухе висело странное создание, похожее на девушку с тремя парами крыльев бабочки за спиной. Ростом с пару фаланг указательного пальца она светилась жидким золотом и, постепенно тускнея, изливала свое сияние на грудь Никаниэля.

«Фея». — неожиданно пронеслось в голове Ника.

Но откуда он мог это знать?

Неожиданно Ник вспомнил. Еще будучи рекрутом Черных Соколов, принц спас из паутины странного светлячка, и тот перенес его в необычное место, где обитала никому не известная раса, а все вокруг светилось золотом.

Тогда королева фей пыталась заколдовать Никаниэля, чтобы защитить весь Альйон и свою заводь, но Ник вырвался из-под ее чар и поклялся не уничтожать мир. Но королева ему не поверила. Однако пообещала, что за спасение одной из них, в самый необходимый момент Ник получит помощь.

— Нет! — воскликнул принц, поняв, что происходит.

Он попытался отмахнуться от феи и прервать целительный поток, но вместо правой руки в движение пришла левая, и у него ничего вышло.

Висевшее в воздухе создание гневно нахмурилось и издало звук настойчивого перезвона, из которого принц понял, что она исполнит свой долг, и ничто не сможет ей помешать.

А значит Никаниэль будет жить.

Опять.

Но на этот раз в мире лишенном Элельен, и без единого шанса на ее возвращение. Ведь нет и не может быть способа обратить вспять искажение души. Особенно после того, как ее жалкие остатки слились воедино с волшебным мечом.

Одинокая слеза, набухнув преисполненной скорби горошиной, выкатилась из глаза Ника и, оставив на щеке мокрый след, затерялась в рассыпавшимся по земле белоснежным волосам. Им никогда уже не вернуть прежний цвет. Как никогда не испытать радости жизни обреченному продолжить свое бессмысленное существование эльфу.

Фея продолжала лечить принца, постепенно тускнея, и Никаниэль, оглядевшись, заметил, что с его последнего визита изменилась и вся заводь в целом. Если раньше она сияла золотом, а любые негативные мысли и эмоции растворялись, подобно брошенной в лесное озеро щепотке соли, то теперь вокруг царило уныние сотен оттенков серого.

Серый пол, потолок и стены подземной пещеры, серые осколки битого хрусталя, серое болото на месте волшебного озера, неясные серые кучки пепла, рассыпанные то тут, то там без всякого порядка. Здесь определенно что-то произошло и оно явно не пошло закутку фей на пользу.

Словно прочитав мысли Ника, крылатое создание обвинило в этом принца. Оно по-прежнему звучало лишь тонким перезвоном малюсеньких колокольчиков, но Никаниэль каким-то образом его понимал.

Фея заявила, что когда-то ее предкам не удалось полностью отделиться от Альйона, и сохранилась тонкая нить, связывающая два измерения. И все бы ничего, но благодаря этой связи некоторые личности имели прямое влияние на ее родной дом.

Златоглазые.

И если предыдущие дети пророчества лишь немного влияли на заводь, и со временем все удавалось восстановить, то Ник своими деяниями, начисто уничтожил основы древнего баланса.

Мир фей перестал существовать и окончательно исчезнет, когда умрет его последний обитатель, а принц вернется в свой пласт реальности. И случится это всем скоро. Ведь лечившее Никаниэля создание и было последним.

Рана на груди Ника постепенно затянулась, сохранив на коже лишь тонкий рубец. Очередной след, коими испещрено все тело принца. Но слова крылатой малышки не тронули Никаниэля. В его сердце не осталось места для новых шрамов.

Окончательно потускнев, сдержавшая клятву фея без сил свалилась на землю, и Ник едва успел ее подхватить. Лежа у него на ладони, посеревшая девушка объяснила как вернуться на Альйон, обожгла принца ненавидящим взглядом и осыпалась горстью невесомого праха. Точно так же как до этого и все ее сородичи.

Последняя из той самой расы, отколовшейся от союза древних. Благодаря им на свет появились личности с золотыми глазами, способные применять любые виды магии. И именно из-за одного из таких род фей раз и навсегда канул в небытие. Впрочем, о них и так помнили лишь боги.

Отряхнув руки, Никаниэль бережно прикоснулся к Люминистиллу. Хотя какой теперь это светлый меч, если Ник исказил саму его суть? Вряд ли тот и дальше будет одним прикосновением убивать нежить. Скорее наоборот — плохо придется любому из живых, кого хоть немного оцарапает пр о клятое лезвие.

Даже в посеревшем мире фей, оружие продолжало источать мрак и распространять вокруг себя волны горя, тоски и невосполнимой утраты, свойственные влиянию банши.

Эленшоффстилл — таково теперь его имя.

Меч скорби об Элен.