Путь тьмы

Сто живых солдат, сто мертвых, и два некроманта. Шахриону очень не хотелось отрывать от армии лишних магов, но, увы, это было необходимо. Столь сильной крепости требовался большой гарнизон, чтобы подчинить округу, и лишь некроманты могли организовать подобное за небольшой срок.

— Владыка, — поклонился сотник. — Позволь проводить тебя к пленным.

— Позволяю, — улыбнулся властелин, спрыгивая с коня. — Прогуляемся.

Они шли через небольшой городок, выросший между первым и вторым рядами стен, и Шахрион рассматривал дома, каменную мостовую, и многочисленных мирных жителей, склонившихся в глубоких поклонах перед новым властителем.

— Тут много простонародья, — заметил лич, идущий рядом.

— Да. — Кивнул ему император. — Ларнисия — второй по важности и по размеру гарнизона населенный пункт на востоке. Обычно у поросят тут живет несколько тысяч наемников, и это помимо людей наместника крепости. На такую ораву требуется невообразимое число слуг.

— Они могут быть очень полезны.

— Не исключено, хотя живыми они тоже пригодятся. — Шахрион помедлил. — Да и солдат из них хороших не выйдет — сам знаешь, какой для новых зомби требуется материал.

Мост на другой берег начинался за второй стеной, расположенной ближе к нему и проходил, минуя главную башню-донжон, облепленную во всех сторон каменными хозяйственными постройками.

Сотник согнал всех пленников во двор, и теперь они стояли на коленях, с отчаянием и страхом смотря на двигающиеся полноводной рекой ряды солдат под имперскими знаменами.

Шахрион с интересом рассмотрел их. Почти два десятка воинов в хороших доспехах, сержанты и рыцари с вепрями на груди. Диртанион проделал хорошую работу.

— Владыка, перед тобой только всадники, — произнес Диртанион, обращаясь к императору, — пехотинцев мы заперли в подземельях.

— Хорошо сотник, проведи потом дознание, быть может, кто-то из них захочет встать под знамена Империи, но не выпускай их пару дней — нужно увеличить гарнизон хотя бы на три десятка…бойцов. Мне не захочется возвращаться, чтобы отбить замок во второй раз.

— Будет исполнено, владыка.

— Да, вот еще, когда более-менее укрепишься в провинции, начни набирать по обе стороны реки добровольцев для формирования нового легиона. По организационным вопросам советую обратиться к Тартионне.

— Не пройдет и месяца, как извечная получит мое первое послание.

— Замечательно. Если к началу третьего месяца лета сумеешь поставить в строй тысячу, будешь ею командовать. А теперь давай посмотрим, что за улов достался мне сегодня.

Оставив не верящего в свою удачу сотника размышлять о перспективах карьерного роста, Шахрион быстрым шагом направился к пленникам. Все они были связаны, и почти все перебинтованы — строжайший приказ брать как можно больше пленных исполнялся безукоснительно, — но выглядели все еще воинственно. Шахрион подумал, что было бы очень весело взглянуть на лица этих людей, когда они поймут, что же их ожидает.

Если у слуг и набранных по деревням крестьян были все шансы пережить смену власти, то благородным и их солдатам рассчитывать на снисхождение не приходилось, слишком уж ценным ресурсом являлись тела опытных натренированных воинов.

— Кто ты такой? — процедил сквозь зубы седовласый породистый мужчина, чьи толстые пальцы были унизаны перстнями с огромными рубинами. — Что ты сделал с племянником?

— Полагаю, что ты — благороднейший Тирит Саргилэн.

— Да, и я задал вопрос! — проорал он, разбрызгивая слюни.

— Ты не в том положении, чтобы проявлять норов, — заметил император, отойдя подальше. — Тут вопросы задаю я. И мне интересно, сколько у твоего брата в столице осталось солдат? Полагаю, что благороднейший Цигд нашел благовидную причину, чтобы не слать остатки своих войск на север. А зная о его богатстве, я просто уверен, что он за зиму успел восполнить потери, нанесенные моей армией.

Благороднейший Тирит побагровел от гнева.

— Да как ты смеешь в моем замке…

— Это мой замок и всегда им был, — оборвал его Шахрион. — То, что вы пользуетесь им со времен Последней войны, еще не делает вас собственниками.

На лице пленника появилось выражение понимания.

— Ты — император! Проклятье, но как? Ты же уже должен быть разбит! — Он бешено зыркнул в сторону Китита. — Племянник, тварь, неужели ты решил предать свой род, свою кровь?

— Не тебе, потомку переметнувшихся кольценосцев, говорить про измену, — холодно заметил Шахрион. — И можешь не кричать, твой племянник тебя не услышит. Он больше вообще никого не услышит, кроме своего Властелина.

— Почему это?

— Потому что мертвые не слушаются живых.

Гартиан сделал шаг вперед и скинул капюшон, мерзко клацнув своими выбеленными челюстями. Ответом ему послужил дружный вопль ужаса, который, кажется, развеселил лича еще больше.