Путь Тьмы

— Марейния-я-я-я-я!!!

— Приготовиться к отражению атаки, — приказал Китарион Лисириону, незаметно ставшему его правой рукой и телохранителем.

Лисирион хмуро кивнул, ему тоже не нравилось быть вдалеке от поля боя, и подул в рог.

Пехотинцы опустили пики, а арбалетчики, вскинув свое оружие, отправили в сторону приближающейся конницы тысячи болтов.

Сражение началось.

И для конницы рысаков едва не закончилось на острых пиках баталий. И тогда вновь зазвучал горн. На сей раз — тревожно и прерывисто, и всадники отхлынули столь поспешно, что отступление походило на паническое бегство, однако Китарион слишком хорошо знал старого рысака, чья могучая воля поддерживала в марейнийской армии железную дисциплину. Враги что-то задумали.

И он не ошибся. Едва только поредевшие конные сотни заняли свое место на противоположной стороне поля, земля перед ними в нескольких местах вздулась и начала пониматься. Рукотворные холмы стремительно приобретали человекоподобную форму, у них выделились ноги, затем четыре руки, потом некоторое подобие головы.

Еще несколько мгновений, и вот, перед вражеской армией замерли десятка три огромных — в два человеческих роста — существ, созданных из земли.

— Что это такое? — крикнул Китарион некроманту.

— Проблема, — устало ответил тот, утирая пот со лба. — Они призвали големов.

— Сделай что-нибудь.

— Не могу. Все колдуны заняты тем, что не дают марейнийцем разверзнуть землю под нашими ногами, так что выкручивайся, как знаешь!

Гвардеец выругался.

— Скажи хотя бы, что можно сделать с этими тварями?

— Изрубить на куски, больше ничего. Но не надейся, что будет легко.

Китарион и не надеялся. Он наблюдал за тем, как вражеские големы двинулись вперед, нацелившись на главную баталию. Одновременно с этим, вся марейнийская пехота рассосалась по флангам, а конница сформировала три клина. Замысел Ниргашта Руилинэля был очевиден: разбить строй главной баталии и ввести в прорыв основные конные силы, разметав основной отряд имперцев по полю. Пехота же в это время должна была страховать фланги от атак второстепенных баталий, которые кольценосец и так не мог двигать угрозы из-за крупных конных отрядов, один из которых по сведению некромантов приближался к полю боя через лес, а второй маячил в паре тысяч шагов поодаль.

С умопомрачительным грохотом големы столкнулись с мертвецами главной баталии. Они ломали копья и пытались пробиться вглубь строя, крушили мертвых, расшвыривая тех направо и налево, однако, Китарион через магов успел передать рыцарю смерти, управлявшему баталией, приказ, и часть мертвецов, побросав пики, взялись за топоры, рубя ими спрессованную землю.

Мертвое сошлось в схватке с мертвым. Со стороны это выглядело величественно и красиво, вблизи же, наверняка вызывало лишь ужас.

— Проклятье, — Китарион начал нервничать. — Мать с ними, с флангами, резервные баталии вперед, пускай зайдут этим земляным тварям в тыл!

Марейнийцы словно ждали этого — пехота, оглашая окрестности диким воем, безо всякого строя, обезумевшей толпой кинулась на его отряды. Враги дрались с упорством обреченных, зубами прорывая себе пусть сквозь пики, отводя их собственными телами, бросаясь на врагов безо всякого страха смерти. Им было за что сражаться и что защищать, и рысаки это понимали.

К конному отряду, нависшему над правым флангом, отправилось несколько всадников. Итак, с минуты на минуту на ослабленные баталии следовало ждать атаки, но и это было не главной проблемой — хуже всего дела обстояли в центре, где на помощь последним оставшимся в живых големам враги бросили конную тысячу, часть из которой смогла пробраться через прорывы в строе и принялась расширять его. Почему бездействовала основная масса конницы, Китарион не знал, но подозревал худшее. Он не ошибся — земля неожиданно дернулось, громыхнуло, и над полем повисло облако удушливой пыли.

— Что происходит? — закричал Китарион Кштиритиону.

— У них остался резерв! — огрызнулся мокрый от пота Кштиритион, после чего сплюнул кровавый сгусток на землю. — И они нас приложили. Специально копили силы, но больше, думаю, рысакам сказать нечего.

А большего и не требовалось. Когда пыль осела, кольценосец сумел оценить потери, и они не радовали — в главной баталии появилась еще одна значительных размеров брешь, которую уже закрывали копейщики из глубины строя, но слишком медленно — вражеские всадники ждали этого удара. В открывшийся прорыв тотчас устремились все оставшиеся марейнийские всадники. Баталия была разбита с двух сторон, и размахивающие длинными мечами рыцари прорвались-таки до центра, сея смерть среди арбалетчиков.

— Проклятье! — выругался Китарион. — Рыцарей смерти на помощь центру. Быстро.