Путь в Арьяварду

– Я не буду спорить о том, какой бог обитает в Проклятом городе – и существует ли тот вообще. Мне не пристало и спорить о том, существовал ли взаправду великан Имир, чей труп якобы породил ледяные горы. – Вяд-Хат выдержал многозначительную паузу и пристально посмотрел на Ап-Вила. – Ты мудро поступил, Полугодок, когда не стал делиться с шаманом всеми этими подробностями.

Ап-Вил почтительно кивнул в ответ.

– Однако всё это очень странно: Волосатое Лицо якобы расправился с колдуном и его зачарованными прислужниками, а затем в одиночку преодолел расстояние, которое даже саанимов, имеющих лучшие упряжки и вдоволь еды и топлива для костров, отпугнуло бы. Спрашиваю тебя откровенно: веришь ли ты ему?

Ответ на этот вопрос, заданный с нескрываемым нажимом, многое решал. Ап-Вил понимал: если гость его навлечёт на Чуг-Ти беду, ему не миновать изгнания – и мучительной смерти в бескрайних льдах. Однако же и предавать гостя у саанимов считалось непростительным, и никто не оставит без внимания, если Ап-Вил оговорит Тонгира. Колебания, длившиеся несколько мгновений, закончились осознанием того, что вождь уже принял некое решение, далеко не самое гуманное, и сейчас лишь подталкивает его к свидетельству, которое позволило бы создать стройную картину.

– Не до конца, – признался Ап-Вил. – Тонгир действительно лжёт, но в чём именно, я не знаю.

При упоминании имени дорру вождь нахмурил свои седые брови и подарил собеседнику долгий, колючий взгляд:

– Не позволяй ему приударять за Бю-Зва – она должна хранить верность своему жениху и исполнять обеты. Впрочем, всё решат духи – я слышал, Кул-Деб хочет призвать их для допроса нашего пленника.

Ап-Вил промолчал – всё, что могло быть сказано, вождь уже сказал. Статус Тонгира изменился окончательно и бесповоротно, хотя решение это ещё не утверждено общим собранием. Наверняка, оно начнётся после того, как дорру крепко свяжут и начнут пытать огнём, а шаман, танцуя вокруг, станет делать вид, что в него вселился чей-то дух, который обладает сверхъестественной способностью отличать правду от лжи.

Не желавший более участвовать в происходящем Ап-Вил, чувствуя груз на душе, давивший, словно валун, подвешенный на шею, распрощался с вождём. Вспомнив о необходимости починить свои рыбацкие снасти, он устроился на берегу, там, где его все могли видеть – но достаточно далеко от места ожидавшихся с минуты на минуту событий.

9

Провидению, однако, было угодно внести коррективы в планы вождя и шамана, старательно готовившихся сыграть свои роли в том театре, которым, в сущности, является всякое сообщество, не исключая и самого северного в мире селения, крохотной деревушки Чуг-Ти. Представление, уже предвкушаемое многими саанимами, сорвал Ваб-Ди.

Снедаемый ревностью, этим худшим из пороков, который, подобно всеядному червю, способен уничтожить любую душу, он давно уже крутился вокруг Тонгира. Скрежеща зубами и даря тому, кого возомнил соперником в деле любви, испепеляющие взгляды, Ваб-Ди, казалось, только искал повода затеять ссору. Если бы разум не оставил его окончательно, и он не отталкивал всех, кто пытался объяснить, что участь Волосатого Лица уже предрешена, вполне вероятно, всё бы обернулось иначе. Однако случилось то, что, в общем, являлось неизбежным: уязвлённое самолюбие Ваб-Ди, усиленное чувствами, которые он испытывал к Бю-Зва, не позволило ему поделиться с кем-либо честью завязать перепалку с дорру.

Поводом послужил разговор на достаточно невинную тему, который Тонгир, уже выучивший несколько десятков слов по-саанимски, пытался завязать с проходившей мимо девочкой. Та только прыснула в ответ и убежала; рассмеялся и южанин.

Для Ваб-Ди, уже долгое время находившегося на грани кипения, впрочем, этого оказалось достаточно. Приблизившись к дорру, который превосходил его в росте более, чем на полголовы, он, яростно брызжа слюной, набросился на того с обвинениями.

– Волосатое Лицо! – Тонгир удивлённо посмотрел на молодого, явно превосходившего своих соплеменников крепостью сложения и ростом, саанима. – Ты, посланец ледяных демонов из Проклятого города! Неужели тебе мало того, что ты совратил мою невесту, раз ты цепляешься и к маленьким детям?!

Дорру понимал едва ли одно слово из десяти, однако отлично видел, что гнев владеет его собеседником. Пожав плечами, чужак виновато развёл руками и улыбнулся как можно шире, словно извиняясь – по его мнению, он, не зная местных обычаев, нарушил какое-то табу, о котором попросту не знал. Ваб-Ди тем временем, чувствуя неуверенность того, кого возомнил своим заклятым врагом, превратно истолковал его поведение, решив, что имеет дело с трусом. Перешёптывания саанимов, всячески обсуждавших жизнь Волосатого Лица под одним кровом с Бю-Зва, довели его до состояния, близкого к помешательству, и теперь все накопившиеся эмоции получили возможность выплеснуться наружу.