Путь в Бездну и фитнес в инвалидном кресле

Прошло еще пять лет. Асоциальные муравьи не вымысел. Совершенная независимость от социума — весьма интересное явление, хотя со стороны больше напоминает явление страшное и пугающее. Я был прав: в аду и котле собственного ужаса сознания может родиться нечто необычайное. Но скорее отвратное, чем интересное. Холодное, практически мертвое эмоционально существо, неспособное даже на боль. Я не помню, когда в последний раз видел сон. Сознание определяет реальность. К сожалению, это правда. Моя реальность удивительна, но удивительна, как рассказы Говарда Филипса Лавкрафта. Осознание накатывает волнами, и уже не осталось даже белесых теней на фоне тумана. Не осталось даже тумана. Черный и совершенно бесконечный холодный космос, в котором я не одинок, но создания, которые добрались сюда, такие же безумные, как и я. Их нужно избегать. Я надеюсь, что спустя еще пять лет я еще буду жив, чтобы продолжить.

20.11.2020

* * *

Пожалуй, мне нечего больше сказать. Книга — это моя последняя вспышка. Я чувствую себя настолько усталым, что трудно передать словами. Точнее, я просто не могу их найти. Я очень не люблю смотреть в зеркало. Я очень не люблю свои фотографии. Ведь в них я вижу свои глаза. В них эта бездонная усталость. В них отражение той Бездны, в которую я заглянул. То самое безумие, которое я держу под контролем на протяжении десятков лет. Я закончу эту книгу довольно мрачно, и под конец будут все рассказы, которые у меня остались.

* * *

На первый взгляд, все оставалось по-прежнему. Туман сменялся ночами. Ночью наплывал туман. Мокрая холодная Пустота повседневности сменялась блаженной черной Пустотой ночи. Но все же туман был не тот: мельтешащие белесые пятна окружающих иногда пропадали, и удивительная реальность вечно-серого тумана взрывалась небывалыми красками, которые, в свою очередь, складывались в удивительные картины — зачастую ужасные, однако, благодаря необычности их, они надолго врезались в память. Так, например, я вновь открыл глаза. Вялотекущий сон начинался как обычно: серый туман неба набряк тучами и проливался угрюмым мелким дождем, серая грязь под ногами хлюпала и морозила ноги. Сон медленно тянулся, вокруг мелькали белесые пятна живых. Иной раз я взаимодействовал с ними, тогда я сам становился подобием пятна на сером фоне, прозрачной деталью тумана. Но стоило очередному живому удалиться в туман по своим неведомым делам — все возвращалось на свои места. Я вновь провожал пустым взглядом уходящее в никуда время.