Путь в Бездну и фитнес в инвалидном кресле

В кавере попсы, имхо, должно быть веселое, обреченное отчаянье. Ведь страшно это — звонким голоском петь про любовь и розы под неприхотливый мотив для убийц, насильников, идиотов. Для подавляющего большинства потребителей этого навязанного искусства, ради денег. Попса продает секс, продает пошлость, разврат и аморальный образ жизни. Она возводит пороки в абсолют. И обреченно и эмоционально гроулить или скримить ее под грохот не менее эмоциональной музыки — это истинное искусство. Ведь не сделаешь это ради денег, не сделаешь это ради славы, сделаешь это ради забытого искусства, ради памяти тех, кто жил во имя музыки. С верой, что когда-нибудь гитары можно будет повесить на стену, а оркестр и чистый вокал будут будить те же эмоции, что раньше просыпались только под грохот и рев.

Сюжет закручивается. Как можно связать происходящий ад и абсурд с концертом гитар для гроула с оркестром? К сожалению, в этом мире нет ничего, кроме музыки. И умалишенные слышат и видят это иначе. Вот сплелись вместе тонкая оркестровая мелодия и грохот гитар. На фоне этом прозвучал истошный крик: «Do you want Armageddon!» И вот уже танки горят, а люди умирают и спустя пару лет никто не скажет зачем. Но сейчас тяжелые гитарные рифы вплетаются в джазовую мелодию и Кали уже открыто пляшет. Скорее всего, некому и нечего будет объяснять через пару лет. Услышать бы только последнюю мелодию этого мира, а после — спать.

* * *

Аккуратный колчан стрел, ровно выстроенных в ряд, слепо и без вопросов следовал за лучником. Но уже ощущалось какое-то возбуждение и неясное убеждение, что совсем скоро наступит время предназначения. Все знали, что есть Воля и, куда бы эта Воля ни направляла, необходимо следовать за ее носителем. Не было ни страха, ни радости, ни единой мысли, ни единого стона или несогласия с предстоящей участью — была только готовность выполнить собственное предназначение. Никто не желал крови, никто не был упоен приближающейся смертью, и все знали, что это конец. Но даже имея возможность, никто бы не повернул назад. Каждый был готов, каждый ждал.