Путь в Обитель Бога

– Да ты уже тысячу раз рассказывал мне про Хаттабыча вашего. Он вошёл в Калейдоскоп в своей Аравии, видел сто разных миров и наконец вышел из пирамиды неподалёку от будущей Субайхи, на нашей Старой территории. И ты горюешь, что не можешь сделать то же самое.

– Да почему я? Любой! Хоть кто! Любой учёный…

– Ага, значит, нужен только учёный. Не попрыгунчик. Не трофейщик. Бобел, скажем, никуда не годится.

– При чём здесь Бобел? Да и что бы он понял, попади он в Калейдоскоп? Может, просчитал бы алгоритм построения случайных каналов?

– А Хаттаб просчитал? Он вдоволь лазил по всем каналам, да видно, ему было не до алгоритмов. И откуда тебе знать, что Бобел ничего не понял бы? Может, как раз он и понял бы всё. Сознайся лучше, что тебя волнуют не Хаттаб с Бобелом, а ты сам. Ты хочешь туда попасть. Но сейчас не первые дни Проникновения, и если сунешься к пирамидам, рувим поделит тебя пополам.

– Какое тебе твоё собачье дело до моих желаний! – взвизгнул Генка, вскакивая на ноги. – Да тебе вообще лучше заткнуться! Ты единственный можешь приближаться к рувимам, и до сих пор не попытался…

– А какое тебе твоё собачье дело до моих способностей? – передразнил я Генку. – Ладно, не обижайся. И пойдём-ка лучше заниматься нашими общими собачьими делами – надо ужинать, потом спать, потому что завтра мы выступим рано.

– Нет, ты скажи – почему не попытался? – Генкино лицо всё ещё было красным от злости.

– А если я скажу, что пытался? – спросил я.

– Врёшь. Тебе ни до чего нет дела, кроме себя. Тебе плевать на интересы человечества. Ты…

– Ну-у-у, разошёлся! Интересы человечества… А человечеству есть дело до моих интересов? Но я пытался.

– И что? – посерьёзнел Генка, сразу остывая. – Ты… Ты прошёл в пирамиду?

– Нет. – Мне уже надоел этот разговор. – Я пошёл прямо на неё, и рувим дважды отступил передо мной. Потом предупредил, что больше отступать не будет, и при следующей попытке я умру.

– И… что дальше?

– Ты балда – вот что дальше. Вроде, видишь меня перед собой живого и здорового?

– Ты ушёл, – сказал Генка таким тоном, что мне захотелось ему врезать. – А ты не учитываешь, что рувим тебя мог просто испытывать? Они тебя не трогают почему-то, никогда не трогают. Но ты взял и ушёл.

– А ты не учитываешь, что он мог говорить серьёзно? Слушай меня – я сейчас тоже говорю серьёзно. Пошли жрать, потом спать, а завтра убирайся в Субайху. У меня тоже есть меч – правда, он не огненный, но и таким я смогу разрубить тебя от макушки до зада не хуже рувима.

Мы пошли вверх по склону. Ждан понуро тащился рядом. Я понимал, что его мучит: слишком много загадок вокруг. Хорошо, что я догадался заправить пустой разрядник, пока он здесь сидел.

– Как ты думаешь, он нас сейчас слышит? – поинтересовался Генка.

– Кто?

– Имхотеп.

– Не знаю. А что тебе за дело? Никогда не говори о другом ничего такого, что не готов сказать ему в глаза.

– Просто мне показалось странным, как точно он всё рассчитал, – сказал Генка. – И ещё…

– Что ещё?

– Ничего, это я так.

Но я на удочку не попался:

– А ну, выкладывай. Что ещё?

Генка замялся, и было видно, что высказываться ему не хочется. Но он понимал, что я его прижму, если вздумает запираться.

– Скажи, когда я к вам присоединился…

– Ты не присоединялся. Ты драпал по кустам, как нашкодивший кот по огороду.

– Хорошо – когда я додрапал до вас, Имхотеп… Как долго он уже был с вами?

– С утра. Почти с рассвета. А что?

– Но именно он выпустил меня из комнаты и велел уходить из Харчевни.

– Не путай меня! Он выпустил тебя ночью и пошёл к нам. Что в этом особенного?

– Он выпустил меня не ночью, а поздно утром. Велел мне уходить. На попрыгунчиков я наткнулся сразу. Хотел обойти их – они сидели в общем зале, – но двое вывернули прямо на меня из лавки Синяка Тэша. Потом я всё время бежал. А когда добежал до вас, он был с вами.

Так вот почему Генка так пялился на Имхотепа при встрече. Я бы пялился тоже, попади в подобную ситуацию. Но мне не хотелось обсуждать раздвоение хозяина Харчевни сейчас.

– Знаешь что? Я устал и хочу есть. Спроси-ка Имхотепа сам.

– Ещё чего!

– Да что вы его все так боитесь? Он хоть раз кого тронул пальцем?

– Он только что похоронил целый отряд ни к кому не прикасаясь, – напомнил Генка. – Тебе хорошо говорить – он твой приёмный отец.

– Имхотеп меня спас когда-то, но в отцы не набивался, – ответил я, однако дальше спорить не стал.

Над сообщением Генки стоило поразмыслить. Но только завтра. Дёрнуло же меня идти искать Ждана! Пусть бы сидел себе в кратере…

Когда мы дошли до ноги в ботинке, Генка уставился на неё так, словно никогда не видел ничего подобного. Но я точно знал, что он видел, – умники по необходимости достаточно боевые ребята и не раз сцеплялись с яйцеголовыми, бандитами и работорговцами. Посмотрел на Генкины ноги – ну да, тот же размер, а его собственную обувь давно пора менять.

– Если хочешь найти второй ботинок, договаривайся с Тотигаем, – сказал я.

– Циник недоделанный! – заорал Ждан, поворачиваясь ко мне. – Думаешь, все такие, как ты?.. Да чтоб я!.. С оторванной ноги!.. Да ещё искал вторую, чтоб тоже снять!..