Путь в Сэльму

Глава 29. Шлем, трость и меч

В то время, как вся собравшаяся сходка людей, желающих исцелить Луда Проныру, покинула землянку Белославы, в соседнюю землянку в гости к кузнецу постучался Мирон. Как было сказано, дверь Рантага была укреплена черным чугуном, а из двух окон полыхал слабый свет. Белослава уверила Мирона, что ее сосед надежный и добропорядочный человек, но совсем забыла, что первым, кого путники встретили в деревне, как раз и был кузнец Рантаг. Именно он умчался за ней на ярмарку по просьбе путников.

Тогда они в первую очередь искали травницу, но ее не оказалось дома, а пьяного лежащего Велемира они просто не заметили. Тут-то и оказался кстати рядом Рантаг, вышедший из своего дома-кузни на свору пришедших людей.

На трехкратный стук в дверь из землянки послышался какой-то звенящий голос:

- Входите.

«Что за незнакомый голос?», подумал Мирон, ведь у кузнеца он совсем другой, крепкий и добродушный. Тем не менее, он вошел внутрь. Жилище Рантага представляло собой две половины, одна половина была обычным холостяцким набором мебели, другая же была самой что ни на есть кузницей. Огромная кирпичная печь, от которой дымоход шел в стену, кузнечные меха, куча железных заготовок и полки с готовым товаром, где валялись щиты, мечи и прочее оружие. Рантаг жил и трудился здесь одновременно.

Но самого кузнеца в жилище не было. На стуле за столом, попивая какое-то пойло, сидел важный старик в шляпе, который толком-то и не взглянул на вошедшего Мирона. Одет он был вроде бы роскошно, но эта роскошь отдавала какой-то дешевизной и искусственностью. И, надо заметить, вид его был потрепанный, словно он валялся в какой-то канаве.

- Добрый вечер, сударь! Точнее, уже доброй ночи! – поприветствовал Мирон незнакомого обитателя землянки, - А где хозяин? Не вернулся еще?

Незнакомец сидел, положив одну ногу на другую, высоко задрав нос и громко причмокивая, когда отпивал из кружки. Возле него к столу прислонялась трость. Сначала он словно не замечал Мирона, но потом все же решил обратить на него внимание.

- О, у нас гости. Что вам надобно? Не обращайте внимания на мой вид, это издержки моего дела. Кстати, зовут меня Трюмирос. Скряга Трюмирос. Но вы меня можете звать просто Трюмирос.

Мирон слегка опешил от такого важного и немного нахального человека. Но привычка беседовать со всеми по-дружески не могла позволить ему сказать что-то дерзкое в ответ.

- Я говорю, куда делся Рантаг, хозяин землянки. Или он еще не вернулся? Вот-вот он должен был вернуться с ярмарки. А, кстати, я Мирон.

Скряга отложил кружку на стол, подобрал трость и легко постучал ей по большому сундуку рядом. Несколько мгновений он прислушивался, словно ожидая от сундука что-то в ответ. Затем приподнялся и так же легко, но уже сильнее, пнул пару раз по сундуку. И тут Мирон открыл от изумления рот, поскольку из сундука послышалось плохо различимое бормотанье, приглушенное стенками сундука.

- Если ты про этого, - сказал Скряга, садясь обратно за стол, - То он дома. Я его засунул в сундук, а то начал меня он учить житию-бытию. Говорит, что я грязный жулик. Ну и пусть теперь отбывает наказание, нечего такими словами бросаться! Я потомок рода Трюмиросов, а не какой-нибудь безродный пес.

Мирон подошел поближе к сундуку, разглядывая его и пытаясь понять, как этот старик смог засунуть туда крепкого и сильного кузнеца.

- А давай его вытащим, сударь, - по-братски попросил он Скрягу, - Уверяю, называть тебя он так больше не будет, а вот мне этот человек очень нужен.

- А ты вообще кто такой? – презрительно покосился Скряга на добродушного толстяка Мирона, - Выглядишь ты безобидно, но меня сегодня такие же безобидные милые люди чуть ли не выкинули в овраг. Ты хоть представься, что ли.

- Я же представился уже, - рассмеялся Мирон, как обычно щуря свои глаза при смехе, - Я Мирон, простой кучер, пришел спасти своего сударя от хвори, и этот славный парень в сундуке мне бы помог.

Простодушный вид и открытость уверили Скрягу, что перед ним вполне неопасный человек. Немного посопротивлявшись, он все же внял просьбе Мирона и отодвинул щеколду сундука.

Как только он это сделал, оттуда выскочил Рантаг, запыхавшийся, красный и разъяренный. Вся одежда его была в пыли, что таилась в сундуке.

- Да будь я не таким добрым, я бы тебя давно бросил в свою печь! – заорал он на Скрягу, выходя из сундука и отряхиваясь от пыли, - Я его спасаю, вручаю ему потерявшую трость, а он хитростью заманил меня в сундук!

- Ты забыл добавить, что еще назвал меня жуликом, - с явным недовольством, снова высоко задрав нос, сказал Скряга, - Прошу заметить, никогда еще род Трюмиросов не обличали таким словом.

- Тебя называют жуликом все в Зеленолесье уже много десятилетий, - возразил Рантаг, - И не называй себя устроителем представлений. Твои представления – жалкие попытки нажиться на людях.