Путь в террор

– С удовольствием. Но…

– О ваших людях позаботятся.

– Благодарю, но это излишне. Их ждет обед в экипаже. Впрочем, как угодно.

Увы, но Нилов оказался провидцем. После того как закончился обед, слесаря смущенно доложили хозяевам, что, хотя и нашли причину неполадки, гарантировать, что она не случится вновь, не могут. Недавно присоединившийся к кузену и его гостю Петр Викторович только строго свел брови и велел работникам посмотреть еще. Лейтенант деликатно не вмешивался, а Барановский-младший с досадой подумал, что навестить Будищева еще раз все же придется.

Найти только что открывшуюся мастерскую оказалось делом несложным. Благо находилась она недалеко, а адрес ему подсказали доброжелатели. Расположилась она в подвале ничем ни примечательного доходного дома, расположенного на самой границе между чистыми кварталами и мастеровыми слободками.

Спустившись по лестнице, инженер оказался в довольно просторном помещении, сплошь заставленном ящиками. Другим минусом было слабое освещение от маленьких окошек под низкими потолками. Из-за одной из стопок ящиков явственно доносился какой-то шорох, но сразу было непонятно, кто там шуршит, человек или крысы.

– Есть кто живой? – громко осведомился Барановский.

– Чего изволите? – как черт из табакерки выскочил мальчишка с большой отверткой в руке.

– Мне бы Дмитрия Будищева.

– Ой, это вы? – признал бывшего хозяина ученик.

– Да. А ты, кажется, Трифонов, Семен?

– Ага.

– И как твое самочувствие, ты ведь в больнице был?

– Благодарствую, Владимир Степанович. Благодарение Господу, хорошо уже все!

– Ну, что же, замечательно. Но я хотел увидеть твоего нынешнего хозяина.

– Дмитрий Николаевич в газету пошли.

– Зачем?

– Известно зачем, – рассудительно отвечал мальчишка. – Рекламу заказывать!

– Вот как? Досадно. Я желал бы с ним переговорить.

– Так нету его, – развел руками Семка.

– Это я уже понял, но ты передашь, что я приходил?

– Непременно. Я завсегда ему передаю, как кто-то приходит. Жалко только, грамоты не знаю, чтобы записывать.

– Что записывать?

– Так адреса заказчиков, пожелания всякие, ну и разное там…

– И что, много клиентов?

– Нет пока, но троим уже поставили, а двоим завтрева будем ставить.

– Ставить что?

– Так звонки елестрические!

– Может гальванические?

– Нет, Митька, ой, то есть Дмитрий Николаевич говорит, что эдак не правильно, а надоть – елестрические, вот!

– Тогда, может быть, электрические?

– Ага, они самые!

– Слушай, Семен, а где Будищев сейчас живет?

– Так здесь мы с ним и проживаем, – развел руками ученик. – И столуемся тут же.

– И кто же вам готовит?

– Так Дмитрий Николаевич на все руки мастер. И звонок придумать, и кашу сварить.

– А спите тоже тут?

– Ага, – ответил мальчишка и насупился.

Дело в том, что тут он немного слукавил. Сам он ночевал, действительно, в подвале, а вот с Дмитрием это случалось не всегда. К примеру, вчера они ставил звонок вдовой купчихе, и когда закончили, Дмитрий отослал его в мастерскую, а сам зачем-то задержался. Вернулся он уже под утро, усталый, но довольный как кот, обожравшийся соседской сметаны. Семке же было страшно спать в одиночестве, и потому он немного сердился на своего наставника и хозяина.

– И что же, вы вдвоем тут работаете?

– Да. Правда, Мить… ой… в общем, говорил, что надо набрать еще мальчишек.

– Отчего же именно мальчишек?

– Так легче молодых научить, чем старых переучивать, – гордо ответил ученик гальванера, явно повторяя чужие слова.

Что думает простой человек, когда слышит слова – «редакция газеты»? Наверняка ему в голову приходит вид большого присутственного места, где важные господа с очень умными лицами «делают макет», обсуждают «набор», и многие другие вещи с непонятными, но оттого еще более чарующими названиями. И именно благодаря их труду на свет появляются широкие, пахнущие свежей типографской краской листы бумаги, благодаря которым читающая публика узнает о важных новостях, политических событиях и чрезвычайных происшествиях.

Увы, редакция газеты «Петербургский вестник» весьма мало напоминала эту картину. Помещалась она в маленькой квартирке доходного дома из трех комнат, одну из которых занимал главный редактор, в другой корпели над работой его подчиненные, занимавшиеся макетом, а третья являла собой что-то среднее между прихожей и буфетом. Последнее обстоятельство было весьма важным, ибо с мелкими корреспондентами расплачивались прямо на месте, а гонораром служил бутерброд с ветчиной. Иногда, в качестве особого благорасположения редактора, к нему полагалась рюмка водки, но для этого надо было уж постараться!

Сегодня Николай Постников постарался и впервые был поощрен таким образом. Исполнявший роль буфетчика стенографист Сергей – неопределенного возраста тощий субъект с невероятно грязным воротничком, – священнодействуя, нацедил из штофа кристально прозрачной жидкости в стопку из мутного стекла и пододвинул ее только что принятому в штат журналисту.