Путь варга: Хищные пастыри. Книга 1

Застенчиво ковырять ботинком ковёр худо-бедно получается. А доктор кажется малость растерянным и чем-то озабоченным, а цепочка часов из кармана покачивается и сияет, и хочется дёрнуть — так, из чистого озорства. Но я над собой делаю усилие и несу отчаянную скучную лабуду о том, что мне так-то лучше, но есть кое-что ещё, и мне так сложно признаться, о таком же не говорят в приличном обществе, и не при сыне же, и я думал, что в лечебнице и так всё пройдёт, и мне бы не хотелось говорить, но, с другой стороны, ведь доктор же…

Добрый доктор польщён. Наглаживает бородку, отчего та начинает сверкать ярче всякой платины. Наклоняется вперед: конечно же, ему можно доверять, и он так рад, что я сумел раскрыться, что мне лучше… собственно, с раккантцами иногда возникают проблемы из-за кодексов…

Что ж я, настолько плохо играю? Да ладно, в любительском театре где-нибудь на задворках тильвийского городка взял бы приз — бутылку виски. Как вам такое: покачаться на месте, оглянуться по сторонам и выдохнуть доброму доктору в лицо:

– У меня проблемы… по ЭТОЙ части.

А потом со значением закатить глаза и рассыпаться меленьким блеющим шепотком: конечно, я понимаю, такое происходит с возрастом, но мне же всего пятьдесят один, и некоторые излишества, то есть я хотел сказать, что я же себе не позволяю излишеств, ну вот только иногда, благотворительные застолья, и всё было хорошо до недавнего времени, но потом я вдруг заметил, что всё начинает становиться хуже и хуже, а когда я пытаюсь… ну, вы понимаете… возникают осечки, и я пытаюсь снова и снова, но долго и часто не получается, хотя само-то собой, я пытался прибегнуть к различным средствам и зельям, однако в Ракканте не принято говорить о подобном, даже в лекарских кругах, и ничего не налаживается, и я всё равно чувствую себя неполноценным, бессильным, а от долгих попыток ноет ладонь…

— … иногда, когда я взываю к Дару, а он не откликается.

Добрый доктор поморгал за очочками с малость ошалелым видом. Потом с видом уже более понимающим вперился в мою ладонь — нужной мясистости и с невинно выглядящей Печатью-снежинкой. Я же тем временем давился сокровенным и позорным: конечно, мне не нужно так часто прибегать к Дару, но всё равно случается, и мне кажется, что все замечают мою ужасную немочь, и как же так, у нас в Ракканте считают, что от тебя в таком случае отвернулась твоя покровительница из-за каких-то своих ужасных деяний, и можно ли что-то сделать…

– Несомненно, несомненно мы найдём способ вам помочь, Эрми. Прежде всего — поймите, вы не один. Многие наши пациенты испытывают затруднения с Даром. И самое главное — то, что вы смогли открыться. Шаг, достойный большого мужества, и вам непременно помогут… Но сперва нужно успокоиться, вот так, вдохните и закройте глаза…

Бархат и шёлк в голосе перевиваются, убаюкивают. Пальцы на ладони… нет, на запястье, слушают тук-тук-туки под кожей, которые всё реже, всё умиротворённее. Тихий голос вещает, что самое главное я смог — признал проблему, а теперь мы отыщем путь вместе… прямо вот сегодня начнём отыскивать, да? Ну, конечно.

– После обеда и целительного сна я запишу вас на индивидуальный сеанс. И мы попытаемся поискать решение. Хорошо? Итак, около пяти тридцати пополудни — не волнуйтесь, я скажу Полли, она напомнит…

Конечно, конечно, напомнит — образцовая Полли в фартушке, пахнущем свежестью. Является из комнаты Яниста, словно олицетворение уюта и чистоты. Принимает инструкции мужа с полнейшим вниманием, вносит назначения в хорошенький блокнотик, который появляется из кармана фартука. И дополнительно успокаивает: что бы ни случилось — её гениальный супруг мне поможет, непременно и обязательно. И всё складывается просто лучше некуда, потому что я же сегодня наконец-то попаду в заветную Комнату Сказок.

В полном соответствии с планом, третий пункт которого — продержаться девятницу и увидеть всё в этом милом заведении. Ну, помимо подкроватных монстров, которых всяко уж нет.

А из вещей манящих и загадочных в этой чудной местности у меня пока остались неисследованными две. Комната Сказок и Страшный Чердак. И в Комнату, и на Чердак хотели попасть решительно все, но не всем так везло. В первую попадали те, у кого нелады с Даром (потратил два дня, чтобы это понять). На второй отправляли «шалунов». Но непонятно, какого рода шалунов, Янист туда не угодил, так что душить доктора здесь не считается шалостью.

– Я за-бе-ру у тебя…

Но сначала мы, конечно, сыграем — ох, как сыграем. Новая игра прижилась, обросла мяском правил с подачи распрекрасной Полли. Теперь игра называется «Прочь-дурное». И играют в неё — в игровых комнатах, сперва пять человек, потом дюжина, потом и остальные втягиваются. Ползают по полу на четвереньках, сдувают со лбов пряди, сталкивают зелёные, голубые, красные шарички — дзынь-дзынь!

– Я у тебя заберу… горе!

– А я заберу у тебя… злость!

– А я у тебя заберу… страх!