Путь за горизонт

Между облаками цвета свежевыпавшего снега виднелись прорехи, откуда проглядывала глубокая лазурь утреннего неба. Солнечные лучи боролись с господством тени, опускаясь на высокий травянистый берег янтарным мерцанием. Церемония награждения проходила на морском побережье к северу от Александрии, в месте, носившем название «Берег славы», где с самого основания Республики проводились торжественные мероприятия национального масштаба. Волны набегали на сушу пенистыми валами. Лицом к необъятному простору моря стояли многочисленные ряды эллиадских солдат и офицеров. Изумрудный покров под их ногами тихо колыхался от дуновений деликатного бриза, будто преклоняясь пред великолепием момента. С вершины церемониального холма, на котором благоухала белая шипастая акация, речь произносил и.о. Верховного председателя Карл Сермонт. Бергман наблюдал за историческим моментом из-за спины лидера нации.

Когда временный глава государства объявил о проведении «Реформ равенства и справедливости», отменяющих сословную систему и переводящих все население в статус граждан, ликование шквалом пронеслось по «Берегу славы». Выступление Сермонта транслировалось по всем информационным каналам и разлеталось даже в самые дальние уголки Эллиада. Десятки камер боролись за право первыми запечатлеть эпохальное событие. Дроны бороздили воздушное пространство вместе с крикливыми чайками, демонстрируя эллиадской общественности радость бравых военных. Затем началась сама церемония награждения, где отдельно знаком отличия были отмечены высокопоставленные офицеры, вроде Бергмана и Топала, кроме иных почестей получивших повышение до генерал-лейтенанта и генерала армии соответственно. Особого внимания заслужили члены экспедиционного корпуса, чье возвращение в Республику представлялось СМИ не иначе как «чудо и эталон непоколебимости эллиадского духа». Они удостоились наград и повышения в звании, а профессиональным военным, согласно старой традиции поощрения заслуг, также были прощены все долги перед государством.

Бергман испытывал противоречивые чувства. Счастье ему приносили воссоединение с семьей, возвращение на родину, становление Республики на новый путь и окончание войны. Однако потеря большей части экспедиционного корпуса и упущенная возможность захватить остеррианское рельсовое орудие, которые он воспринимал как собственные провалы, мучили его из дня в день. Он считал, что не заслуживал ни медалей, ни повышения, ни оказанных ему почестей. Мог ли он как-то повлиять на исход операции «Гидра»? Завладей они тогда СЭДО, Эллиад наверняка закончил бы войну на более выгодных условиях или даже отстоял бы свои северо-восточные территории…

После окончания военной операции экспедиционный корпус и 150-тысячная вестландская армия объединились с эллиадскими войсками, а затем отправились к опустошенной войной северо-западной границе Республики, где Бергман впервые за два года увиделся с Топалом. Их расквартировали в окрестностях Киносуры, крупнейшего эллиадского северо-западного города, пятая часть которого превратилась в пепелище, а другая — в непрерывную траурную процессию. Войска экспедиционного корпуса провели на покинутом остеррианцами рубеже неделю, но зато в это время им не приходилось участвовать ни в одном крупном сражении. Вместо этого они были заняты патрулированием границы, устрашением мародеров и мелкими стычками с мятежниками, чьи отряды промышляли грабежом и попытками захвата приграничных поселений. На седьмые сутки Бергман получил приказ о передислокации войск на военную базу Лазарус, расположенную в пятидесяти километрах от Александрии. В тот же день на вокзале, отбывая с воинским эшелоном, он узнал о создании на территории оккупированных северо-восточных эллиадских земель нового государства, названного Эллиадским Доминионом.

В своем обращении лидер Остеррианского Союза, Дитрих Мендель, заявил, что причиной войны послужило желание остеррианских граждан освободить эллиадский народ от угнетения со стороны «прогнивших элит, имеющих наглость называть себя правительством Республики Эллиад». Остеррианский Союз пообещал гарантировать суверенитет и право на самоопределение Эллиадскому Доминиону и предостерег «плутократов из так называемой Республики Эллиад» от дальнейших агрессивных действий, пригрозив применением СЭДО. Назначение главой марионеточного государства генерала Коллиониса, предателя и виновника всех бед, случившихся с экспедицией, шокировало и взбесило Бергмана до такой степени, что в не свойственном ему приступе ярости он чуть не проломил стол в предоставленном ему кабинете железнодорожного вокзала. Годвин же лишь горько рассмеялся над неожиданными известиями.